Живой (2022)

Павел возвращается домой с войны, но дома — другая война. В хрущёвке, где пахнет плесенью, жена Лена подаёт ему остывший чай. Дочь Юля не ночует дома, говорит, тут тяжело дышать.

Павел молча ковыряет отклеившиеся обои, находит дневник погибшего в шахте отца. Тот писал, что лаву закрывать рано. Соседи шепчут то же самое. А за окном гудок комбината заглушает всё.

Лена в поликлинике видит детей с одинаковой странной сыпью. Владелец стройфирмы, Красилов, предлагает Павлу продать квартиру. Говорит, дом пойдёт под снос. Но Павел чувствует — что-то не так.

Юля с друзьями лезет в старую шахту, находит ржавые вентили с жёлтыми бирками. А Павел, чиня розетку, обнаруживает в стене чёрную, живистую слизь. Он смотрит на трещину в потолке, на Лену, которая стирает его окровавленный бинт. Она говорит тихо: это дом сходит с ума. Или мы. И он понимает — яма не в стенах, а под ногами, и она медленно затягивает их всех.