Ночь. Машины медленно ползут по тёмной анатолийской степи. Внутри — усталые люди: комиссар Наджи, врач Джевдет, прокурор, подозреваемый Кенан и его брат. Они ищут тело. Кенан убил человека и закопал его, но теперь не может вспомнить место в этом безжизненном море холмов. Долгие поиски под ветром и мерцанием фар превращаются в странное, изматывающее паломничество. Разговоры в машине и во время коротких остановок — о жизни, о смерти, о несовершенстве закона — обнажают души каждого. Наджи тоскует
Сорокапятилетний Мехмет, слесарь с фабрики, живёт в своём ритме: работа, дом, забота о детях. Вечерами он застаёт дочь Айше за перепиской в телефоне вместо уроков. «Тыыын-дыын – это не алгебра», — стучит он костяшками по столу. Айше лишь отмахивается, напоминая, что отцу следовало бы купить хлеб. Холодильник на кухне почти пуст. По субботам Мехмет чинит соседкам краны, а вырученные лиры прячет в жестяную коробку — копит на репетитора для сына. Его сын, семнадцатилетний Эмир в кедах с отклеенной
Эмре всегда покупал два кекса с изюмом — себе и Айше. За восемь лет брака она выучила каждую его родинку, а потому сразу заметила, как он стал стирать историю звонков. На вопрос о ночном звонке он бросал ложку в чай и говорил о рабочих. Потом в кармане его куртки она нашла чек из ювелирного магазина на Истикляль — кольцо с гранатом, которого она никогда не видела. В дымной чайхане друг детства Мехмет подтвердил её догадку. Лейла. Вспомнилась незнакомка в рыжей шали, которой Эмре поправлял шарф
Молодой человек бродит по безликому городу. Он ведёт блокнот, куда записывает обрывки мыслей, но это не помогает. Мир вокруг начинает медленно отслаиваться от него, терять привычные очертания. Обычные вещи — дверная ручка, корни дерева в парке — вдруг становятся чужими, отталкивающими. Они просто есть, и в этом есть какая-то назойливая, невыносимая очевидность. Всё это копится внутри, превращается в смутную, но неотступную тревогу. Она подступает к горлу комом. Он останавливается посреди улицы,
Он вернулся домой, отбыв чужой срок. За брата. Вместо свободы его ждал холод. Стены родного дома давили, взгляды жены и сына скользили по нему, как по незнакомцу. Он был призраком в собственной жизни, чужаком, который забыл, как дышать полной грудью. И только маленькая племянница, Эля, не видела в нём тени. Её детская прямота, её наивные вопросы пробивали лёд в его душе. В её компании он впервые за долгие годы почувствовал, что кому-то нужен. Не как символ прошлой ошибки, а просто как человек.
Жизнь Али была упорядоченной, как страницы в его учебниках. Лекции, книги, тихий ритм академического мира. Всё это рухнуло с известием о смерти матери. Официально — естественные причины. Но внутри него что-то сломалось. Слишком много странностей. Слишком много теней там, где должен быть покой. Сначала были сомнения. Потом — навязчивое желание докопаться. И он начал копать. А остановиться уже не смог. И тогда появился Он. Призрачная фигура из чуждой Али реальности. Появился слишком вовремя.