Эльза застряла в прошлом, не в силах выбросить из головы бывшего. Её подруги, отчаявшись, находят радикальный способ помочь: они нанимают Жюля, элитного эскорта, чтобы он сыграл роль идеального мужчины и отвлёк её. Жюль — профессионал. Он очарователен, внимателен, он создаёт для Эльзы тот самый мир, где всё просто и хорошо. И это срабатывает. Стены вокруг её сердца начинают рушиться. Она снова учится смеяться, доверять, чувствовать. Она влюбляется в эту иллюзию, в этого придуманного ради неё
Люке двадцать два, и его жизнь — это трещина в потолке, запах подгоревшего сыра из пиццерии и жирный фартук на полу. Вместе с соседом Матисом они три года не могут расплатиться за провалившийся стартап. По вечерам они пересчитывают мелочь из кофейной банки, а их бывшая, Эмма, смотрит на это с усталым раздражением. Она работает в химчистке, гладит чужие рубашки и прячет в карманы записки. Они отчаянно хотят выиграть турнир по пейнтболу — последний шанс вырваться, собрать хоть какие-то деньги.
Лиза, техник с синими ногтями, почуяла неладное. Ей не верили — ни парень Макс, ни начальник Джаред. Говорили, что она парится из-за ерунды. А потом Макс пропал. На его столе остался разбитый телефон с трясущимся видео, чужими пальцами в перчатках. Ночью она нашла его в заброшенном сарае. Тело было прикручено болтами к старой карусельной лошади. На стене кровью — «Добро пожаловать в игру». Дверь захлопнулась. Из динамиков послышался шипящий голос: «Правило одно — крутись, пока не лопнешь». Она
Люк моет чашки в кафе у метро Simplon. Его жизнь — это монеты с царапинами от старика в берете и пыльные подсобки. Но однажды он находит старый блокнот с одинаковыми рисунками лиц. А потом, по дороге домой, видит мужчину в зелёном пальто, который бормочет что-то о том, что они не исчезают, если не смотреть. На чердаке своего дома на rue Marcadet появляется полупрозрачный подросток в рваных джинсах. Он называет себя Антуаном и просит найти свой фотоаппарат. Говорит, что Марион спрятала его перед