В 1997 году Вроцлав замер в ожидании беды. После затяжных дождей Одра вышла из берегов, угрожая поглотить город. Ученые, инженеры и спасатели в круглосуточном штабе пытались опередить стихию. Их расчеты и прогнозы — против неумолимо прибывающей воды. Жители, забыв о разногласиях, брались за лопаты. Тысячи добровольцев под проливным дождем возводили стены из мешков с песком, эвакуировали стариков, делились кровом. Военные подключились к отчаянной борьбе. Но вода всё подступала, час за часом,
Варшава 1968 года. Город наэлектризован студенческими протестами. В этом котле, среди лозунгов и гнева из-за запрета «Дзядов», встречаются Ханя и Янек. Их сердца бьются в унисон с ритмом мятежа. Они молоды, полны страсти и веры в свои идеалы. Но мир за пределами их любви раскалывается. Семьи влюбленных оказались по разные стороны баррикады. Политика входит в каждый дом, становясь личным испытанием. Ханя и Янек зажаты между долгом перед близкими и собственными убеждениями. Их чувство проходит
Это история о простой, рутинной работе, которая обернулась ловушкой. Группа офицеров получает задание: сопроводить опасного преступника. Кажется, всё ясно. Но дорога меняет всё. Постепенно старший офицер, Франк, начинает понимать, что их подопечный — не тот кровожадный убийца, о котором им говорили. Задержанный, Якуб, выглядит скорее жертвой, пешкой в чужой игре. Становится очевидно: его не должны довезти живым. Цель конвоя — не охрана, а приговор. Но правду узнаёт не весь экипаж. Только Франк
1984 год. В тихом польском городке, где каждый знает друг друга, в лесу находят два тела. Молодая проститутка и глава спорткомитета. Жестоко убиты. Милиция быстро находит виновного, дело пытаются закрыть. Но для Витольда, старого циничного репортера, эта версия слишком удобна. К нему присоединяется Петр, молодой выпускник журфака, еще верящий в справедливость. Они начинают копать. И находят несоответствия. Обвиняемый был в баре, у него железное алиби. А в это время город шепчет о других
В Гданьске, среди ржавых кранов судоверфи, Марек тайком рисует чертежи модернизации. Его отец, Витольд, бригадир, ругается за опоздания. Эти схемы хлеба не принесут. По вечерам Марек встречается с Касей. Она студентка-историк, роется в архивах, нашла письма о тайных забастовках семидесятых. Профессор Новак советует ей не будить спящих собак. У Каси свои тревоги: младшая сестра Аня шепчет в телефон, просит денег на аборт, боится сказать матери. А у Марека под матрасом, рядом с фотографией
Якуб нашёл в старом шкафу дневник отца, пропавшего археолога. Потрёпанные страницы на польском и итальянском вели к «ключу под Сан-Грегорио» в Неаполе. Он поехал туда и в лавке антиквариата столкнулся с Лючией. Девушка в выцветшем свитере сразу спросила: «Ты тоже ищешь *ту* карту?» — и достала страницу из того же дневника. Ночью они пробирались в катакомбы под рынком. Лючия застряла в узком проходе и сквозь смех сказала: «Если умрём, виноват твой папа». Позже к ним присоединился Марко, её брат,
Якуб ждал Айше возле кебабной в стамбульском районе Фатих. Она принесла поддельный паспорт, завёрнутый в газету с заголовками о мигрантах. Курд-перевозчик, проверяя деньги под синим фонарём, бросил: «Два дня — и ты в Греции». В грузовике с молочными цистернами пахло кислой сывороткой. Айше, стирая тушь, спросила, не передумал ли он, но шум двигателя заглушил ответ. Через неделю они чинили протекающую крышу в варшавской квартире на улице Хожей. Хозяин-азербайджанец платил гроши, требуя чеки из
Агата — копирайтер в варшавском агентстве. Её жизнь состоит из правок текстов о стиральном порошке, доширака на ужин и тихого отчаяния в метро. Ей двадцать восемь, а мир сузился до оттенков синего для туалетной бумаги. Всё меняется, когда появляется крупный клиент — застройщик Гжегож. Агата влезает в кредит, чтобы купить подходящий костюм, идёт на презентацию с дыркой от утюга, которую прячет под папкой. И вдруг находит в себе слова — не о бетоне, а о яблонях за окном, о том детском ощущении
Рышард Куклинский — полковник Генштаба, один из лучших стратегов Польши. Он разрабатывает планы учений Варшавского договора и с холодным ужасом осознаёт: в случае войны Советы намерены использовать Польшу как плацдарм для атаки на Запад, что неминуемо вызовет ядерный ответ НАТО. Его страна станет эпицентром апокалипсиса. Это знание превращается в тяжёлое бремя. События вокруг — самосожжение Сивца в знак протеста против вторжения в Чехословакию, расстрел рабочих в Гданьске — окончательно
Братья Юзеф и Франтишек наткнулись на это случайно, разбирая старые семейные бумаги. Сначала — просто неловкая деталь, потом ещё одна. И вот уже из прошлого проступает чёткий, пугающий контур. Оказывается, их собственная семья, те, кого они знали и любили, годами хранила ужасную тайну. Они видят всё по-новому: знакомые имена в документах, затертые фотографии. Земля уходит из-под ног. Как жить с этим знанием? Как смотреть в глаза друг другу, зная, что за стенами родного дома скрывалось нечто