Джоан измучена. Ночью её разрывают кошмары, а днём преследует тёмный силуэт, лицо которого она не может разглядеть. Кажется, спасение приходит от новой соседки: она приводит Джоан в общину, где обещают избавление от страхов. Сначала там находят утешение, но вскоре утешение оборачивается ловушкой. Это не просто фанатики. Их ритуалы — не театр. Здесь владеют настоящей тёмной магией, и с каждым новым обрядом власть лидера над разумом Джоан растёт. Её сны становятся ярче, реальность — зыбче. Она
Молодая журналистка приходит к доктору Заеру, известному специалисту. Она готовит смелый репортаж, а он кажется идеальным собеседником — обходительным, умным. Его предложение продолжить беседу за ужином выглядит вполне невинно. Но за этой любезностью скрывается нечто иное. За столом, в её бокале оказывается снотворное. Сознание уплывает, и мир гаснет. Она приходит в себя уже на его уединённой вилле, в месте, куда не доходят посторонние звуки. Здесь, в тишине, доктор Заер получает возможность
В старом монастыре, затерянном среди оливковых рощ, царили строгие правила. Сестра Марта, с руками, шершавыми от работы, ревностно следила за порядком. А новичок Агата, прятавшая под матрасом томик Вергилия, жила в своём мире, нарушая устав взглядами на закат. Однажды под алтарём они нашли замурованную дверь. За ней — ящик с письмами умершей аббатисы. Агата и сестра Лючия, бывшая кухарка, с трепетом разбирали пожелтевшие листы. Аббатиса умоляла местного графа о лекарствах. Почему их спрятали?
Семья Мальи приезжает на старую виллу под Сиеной, надеясь на спокойный отдых. Но покой здесь оказался обманчивым. Беатриче находит на чердаке сундук с письмами Луизы Риччи, написанными в двадцатые годы. В них — тревожные намёки на какую-то ошибку, которую нужно было исправить до рассвета. Дом тут же откликается. В пустой кладовке сама собой звякает посуда. Ночью в комнате Беатриче распахивается окно, на подоконнике — следы босых ног. Сначала Альдо отмахивается, но вскоре и он видит в саду