Это история о женщинах, которых стёрли в пыль. О тех, кого вырвали из их жизни в Эльзасе и Мозеле, чтобы перемолоть жерновами безумной идеи. Их лишили имён, сделали призраками на чужой земле. Мы видим это через судьбу Мари. Её, как и других, объявили расово полноценной. Отправили на специальные фермы, в приюты «Лебенсборн». Они должны были рожать детей для рейха, становиться инкубаторами для «чистой» крови. Это был конвейер, холодный и бездушный. Мари пытается сохранить себя в этом аду. Её
Лина работает в кафе, пахнет корицей и грушей. Входит Амир с пальцами в машинном масле. Он снова о ключе с гербом. Она отмахивается, но он кладет на стойку конверт. Там — фото его сестры в больничной палате, карта Берна и странные цифры. Они находят слепого архивариуса, Мартина. Он шепчет слово «Семрет» и направляет их к часовщику на вокзале. Цепочка ведет в подвал сырной лавки. Амир вскрывает сейф. Внутри — письма на французском и железная коробка с пробирками. Этикетка «Базель, 1944». Лина
Каждое утро Сара шла через сосновый лес в школу, заворачивая брату Финну забытые бутерброды в газету с заметками о пропавших овцах. По вечерам она подслушивала разговоры у пивной бочки — дядя-лесник с фермерами обсуждали странные исчезновения скота. Шкуры находили будто разрезанными ножницами. В старом форте Сара нашла клочья серой шерсти, пахнущие медным купоросом. Её подруга Лена, дочь аптекаря, тайком исследовала образцы в лаборатории отца. ДНК не совпадало ни с одним известным животным.
Она вернулась в город, который стал для неё могилой. Ненадолго — лишь чтобы почтить память брата, погибшего в той ужасной аварии с автобусом на льду. Но город отпускать не захотел. Едва она распаковала вещи, как в соседнем переулке нашли тело. Все шептали о несчастном случае, но она, детектив, чувствовала — это ложь. Ставни захлопывались, взгляды отводились. Город затаился, как будто боялся выдать старую тайну. И она осталась. Начала копать, и с каждым шагом прошлое оживало. Старая газетная