Марко привык к своему лесу, к его тишине и уединению. Но мир за его пределами умер, оставив лишь руины и страх. Теперь его лес — уже не убежище, а лишь тень прошлого. Он выходит за его границы, и каждый его шаг отдаётся эхом в гробовой тишине. Каждый скрип ветки, каждый шорох в траве — это вопрос жизни и смерти. Приходится учиться заново: слушать, прятаться, выживать. Скитаясь по опустевшим дорогам, он находит других. У каждого своя боль, своя история борьбы. В их глазах он видит то же отчаяние
В день свадьбы Милана и Ясны пахло жареным чевапчичи и хлоркой. Ясна курила у окна, стирая помаду о салфетку. Милан поправлял галстук перед треснувшим зеркалом. Ещё до начала праздника свекровь пролила вино на её подол. «Не беда, — сказала Ясна, — всё равно к утру испачкается». Они ждали Драгана, брата Милана. Он обещал привезти деньги к полуночи, но ворвался в зал только в два, с сумкой, от которой пахло речной грязью. «Где Ивица?» — схватил он Милана за рукав. Гости пели, заглушая их
Девушка по имени Стела приезжает в Белград, а потом едет в Берлин. Она ищет своего пропавшего брата Марко. Из дома у неё только фотография брата в футболке «Црвена Звезда» и пистолет, спрятанный под матрасом. В кузове грузовика, среди ящиков с джемом, она находит его дневник. В нём — записи о подпольных боях в заброшенном заводе где-то в Берлине. Этот дневник становится её единственной картой. В Берлине её ведёт смутный след. Художница Лена, у которой Марко заказывал фальшивые документы,
В глухих сербских сёлах начали пропадать люди. В хорватских лесах находили тела, иссушенные до костей. Троих свел вместе первобытный страх: хорватку-биолога, вечно недовольного сербского таксиста и парня из Македонии, который слишком много знал о местных легендах. Те чёрные твари, что выползали из земли после дождя, не поддавались никакой классификации. Они охотились стаями, обходили ловушки, словно читали мысли. Герои начинали видеть чужие сны, а в зеркалах мелькали тени тех, кого забрали