Кинорежиссер Исмаэль двадцать лет пытался забыть Карлотту, которая однажды бесследно исчезла. Он почти обрел покой с Сильвией, поверил в новое начало. И вот — возвращение. Карлотта появляется внезапно, будто и не было этих лет молчания. Исмаэль уверял себя и Сильвию, что та стала для него лишь призраком. Но одного взгляда хватило, чтобы старая страсть вспыхнула с новой силой. Он отталкивает Сильвию, ту, что поверила ему и построила с ним жизнь. Теперь две женщины ведут тихую, отчаянную войну.
Джина, стюардесса, чувствует себя свободной только в небе. Но на земле её преследует одиночество. Очередной разрыв с любимым ранит её слишком сильно, оставляя после себя пустоту, которую нечем заполнить. Случайная встреча с барменом Жеромом кажется ей спасением. Его простая вежливость и дружелюбие она принимает за нечто большее. В её воспалённом воображении мимолётная улыбка превращается в знак судьбы. Она уверена, что это он — тот самый, единственный. Её уверенность перерастает в одержимость.
Девятнадцатилетний Бони работает шеф-поваром в портовой пиццерии. Он прячется от прошлого, от отца, от боли после смерти матери. Живёт один в её старом доме, пытаясь забыть. И вот на пороге появляется Ненетт, его пятнадцатилетняя сестра. Сбежала от отца. Принесла с собой весь тот хаос, от которого он так отчаянно убегал. Сначала это тяжело. Непрошеное вторжение, ответственность, которую он не просил. Но тихо, день за днём, её упрямое присутствие перестаёт быть грузом. Они учатся жить рядом.
Двое юношей, Франсуа и Серж, находят друг в друге отклик своему смятению. Их первая близость — вспышка, которая на мгновение озаряет всё вокруг. Для Франсуа это становится началом пути к самому себе, горьким и ясным. Он готов принять эту правду. Но Серж отшатывается. Он пугается этого чувства, бежит от него — в нормальность, в брак, в чужую жизнь. Он пытается стереть случившееся, сделать вид, что ничего не было. А Франсуа остаётся один со своей любовью. Он вынужден наблюдать, как тот, кого он
Много лет Мари и Жан приезжали на одно и то же побережье. Их ритуал был отлажен, как часы: пляж, море, тишина. Это место было их крепостью, убежищем от всего мира. В тот день всё было как обычно. Жан пошёл купаться. Мари задремала на песке. А когда проснулась, его не было. Он просто исчез. Ни крика, ни следа. Только его одежда на одеяле и бесконечный шум прибоя. Сначала был шок, потом поиски, которые ни к чему не привели. И тишина. Глухая, оглушающая тишина, в которой рождаются самые страшные
Двое мужчин. Мишель, бывший гонщик, и Бруно, его механик. Они похожи на спящие вулканы, всегда верят в успех. Их девиз — никогда не сдаваться. Но сейчас они просто возят по Франции старый, помпезный автомобиль с богатой парой на заднем сиденье. Это не просто работа. Для Мишеля это бегство от прошлого, от боли, которая свела его с трасс. Бруно — его якорь, грубоватый и преданный. Они — команда, отлаженный механизм, скрывающий раны. Путешествие становится испытанием. Нелепые клиенты, поломки,
Каждое утро Лиза открывает булочную в Марселе, а её сосед Люк чинит сети. Обычная жизнь, пока в один четверг всё не изменилось. Лиза видит, как Люк разговаривает с незнакомцем в потрёпанном плаще. Тот спрашивает про карту, оставленную братом Люка, Жюлем. Люк молча указывает на маяк, а позже, вытирая руки мукой, признаётся Лизе: Жюль сбежал из Парижа, за ним охотятся. Вместе они находят в комнате Жюля билет до Лиона и фотографию заброшенной фабрики. В её подвале, за консервными банками, Лиза
Ночной звонок из страсбургской клиники. У отца, Андре, второй инсульт. Эмануэль застаёт его с трубкой во рту, он не может двигать правой стороной тела. Он напоминает ей о старом обещании: не оставлять его овощем. Его пальцы, когда-то учившие её смешивать краски, сжаты в бесполезный кулак. Сестра Паскаль отказывается даже слышать об эвтаназии. А долги отца, которые он годами скрывал, всплывают наружу, как приговор. Швейцария — единственный выход, но это стоит целое состояние. Эмануэль продаёт
Лоран Дюваль, инженер из Страсбурга, пил утренний кофе из треснувшей кружки — памяти об отце. Анна Шмидт из Фрайбурга в те же часы крутила педали мимо фабричных труб. Их столкновение было неизбежно: тендер на модернизацию шахты, её подложные графики, его обвинения. «Спроси у своего директора, кто платит за его яхту», — бросила она ему в ответ. Они встречались в пограничном кафе, будто случайно. Она — штрудель, он — круассан, который ненавидел. Однажды Анна проронила, глядя на его потёртый