Случайная находка в библиотеке — потрёпанный дневник — увлекает Хирото и Рин в прошлое. На обороте схема тоннеля под старой мельницей. Они спускаются вниз, и в свете фонаря на стенах проступают старые фотографии: дети у кирпичной трубы, их лица зачёркнуты. Рин, теребя платок, чихает, и свет гаснет. В тишине слышится скрип колёс. Расшифровка дневника открывает правду: дед Хирото работал над устройством, стирающим память. Статья о пожаре в школе-интернате «Аояма» оказывается надорванной. Среди
Вернувшись в старую мастерскую после смерти бабушки, он находит её незаконченные картины. Они пахнут красками и временем. Когда он касается холстов, воспоминания поглощают его целиком. Вот он, ещё ребёнок, бежит по лесу. Вот бабушка учит его смешивать цвета на кухне. Каждый миг — яркий, но хрупкий, как сон. Среди этих образов возникает лицо девушки из его юности, чьи черты он едва помнит. Сердце сжимается — то ли от ностальгии, то ли от вины за ту последнюю ссору. Но чем дальше он продвигается,
Они постоянно ссорятся. Он мастерски выводит её из себя — одной лишь фразой, хитрой усмешкой. А она, спортсменка, вся пылает от гнева, обзывая его засранцем. Кажется, это вечная война: подколки, испорченные вещи, вечное противостояние в школьных стенах. Но стоит ей оказаться в беде — поздно задержаться на тренировке или столкнуться с неприятностями, — он уже тут как тут. Молча, без лишних слов, он появляется рядом. То прогнать наглеца, то просто проводить до дома. Никаких признаний, никаких
Аоба Судзукадзэ, вчерашняя выпускница, оказывается в эпицентре хаоса игровой студии. Её встречает язвительная Ко Ягми, вечно недовольная и требовательная. Вокруг — горы пиццы, мигающие мониторы и коллеги, живущие в режиме бесконечного дедлайна. Рин Тодзима борется с непослушным кодом, а Умико Ахови ревностно охраняет свой творческий беспорядок. Аоба погружается в мир 3D-моделирования, где вместо мечей получаются сосульки, а клавиатура липнет от энергетика. Ночь сменяет ночь. Хадзуки Синода,