Казалось, всё позади. Видения отпустили её, и Анна уже собиралась в Москву, оставив Затонск в прошлом. Но судьба распорядилась иначе. Внезапная боль, операция по поводу аппендицита — и вот она снова здесь, в больнице, окутанной зловещими легендами. Местные шепчутся о «чёрном санитаре» — призраке, чьё появление предвещает смерть пациента. Едва придя в себя после наркоза, Анна начинает замечать странные вещи. Ей не почудилось. Вместе с Сумароковым, своим верным союзником, она погружается в
Молодая фармацевт Анна в Нижнекамске находит в подсобке аптеки странную коробку. Среди просроченных препаратов — пузырёк без этикетки и обгоревшая записка, адресованная некому Петру Игнатьеву: «Они травили не крыс». Эта находка переворачивает её жизнь. В кармане халата она обнаруживает ключ, который приводит её в заброшенную лабораторию. Там, в ржавом сейфе, — пачки писем на немецком и тревожная фотография мужчины в противогазе. Сосед-сантехник Виктор невзначай предупреждает: за аптекой следят.
После смерти бабушки Анна переезжает в её старый дом под Новосибирском. Среди вещей, пахнущих сыростью и лавандой, она находит связку ржавых ключей. Сосед Олег, помогая разбирать хлам, вскользь бросает про чердак. Там, в сундуке с инициалами «К.В. 1893», лежит потрёпанный дневник и фотография незнакомой девушки у ворот этого же дома. На обороте — надпись, выведенная старомодными чернилами: «Они не спят». Вскоре Анна замечает странности. Тени от настенных часов ложатся не так, как должны. Старик
Анна, питерская библиотекарь, находит в подвале среди старых книг письмо. Оно адресовано её бабушке Лидии от деда Семёна — того самого, что числился погибшим под Ленинградом в сорок третьем. В конверте — ключ с гравировкой и обрывок карты. Рассматривая старую фотографию, она замечает на гимнастерке деда ту же эмблему, что и на конверте. Это открытие приводит её в деревню Подгорное. Местный старик обронил про какую-то Лизу, что партизанила в Соколинском лесу. В заброшенном сарае за ящиками с
Анна замечает, как Сергей резко выключает телефон. Его пальцы нервно сжимают корпус. «Кто такая Ольга?» — спрашивает она, вытирая руки о фартук. Он отмахивается, достает сигареты. «Ты снова не в свое дело». А вечером, пока он спит под футбол, она находит в его куртке чек из ювелирного. Кольцо не ее размера. На следующий день она едет к его офису. Видит их в кафе через стекло: Ольга поправляет ему галстук, на воротнике остается след помады. Дома Катя просит помочь с сочинением, а Сергей,
Три недели Игорь Семёнов обивал пороги канцелярии, пытаясь продлить отпуск. Его рапорты тонули в безразличии: то старшина Кузьмин забывал подписать, то печать у комбата была в вечном ремонте. В казарме, пропахшей махоркой и сапожной мазью, друг Денис подсказал ему тихий выход — взять старую форму, где сроки в графах не проверяют. При свете фонарика, пока дежурный искал спрятанную «Столичную», Игорь переписывал бланк. Он сел в поезд до Самары, прижимая к груди рюкзак с гостинцами для матери —
Лёва Тихонов, учитель истории из престижного московского колледжа, в одночасье теряет всё. Работа, где его неформальные методы вечно вызывали нарекания. Невеста. И даже бабушкина квартира, которая по завещанию отходит внезапно нагрянувшей тётке с семьёй. Он не стал спорить. Просто собрал вещи и уехал в глухую деревню Раздолье, чтобы начать с чистого листа. Но реальность оказалась суровее его ожиданий. Местная школа встретила его не пасторальным покоем, а жёсткой директрисей, детьми с характером
Война забрала всех мужчин в деревне Маслянино. Всех. И вот на пороге у Марии появляются её пятеро сыновей. Живые. Все до одного. А деревня вместо радости замирает в ужасе. Шёпот за спиной, взгляды исподтишка. «Ведьма», — шипят соседи. Для них это не чудо, а колдовство. Почему её сыновья, когда их мужья и отцы остались в сырой земле? Особенно яростно кричит продавщица Вера. Она ищет виноватых, ей проще осудить, чем принять эту необъяснимую милость. А Мария молчит. Она просто смотрит на своих