Элиза живёт в роскошной пустоте, запертая в браке без доверия и в горе после потери ребёнка. Её муж отдалён, и подозрения гонят её следить за ним. Но вместо доказательств измены она находит другого — фотографа, соблазнительного и властного. Он становится её побегом от реальности, яростным и всепоглощающим. Она бросается в этот роман с отчаянием, находя в страсти забвение. Муж, почувствовав угрозу, внезапно пробуждается и пытается вернуть её, предлагая возродить их семью. Элиза оказывается в
В темные времена, когда дым от сожженных деревень застилал небо, жизнь Ингрид и ее семьи превратилась в кошмар. Их мир рухнул в один день с приходом берсерков — воинов, не знающих ни страха, ни пощады. Захватив родное селение, они установили зловещие правила: сражение насмерть за призрачный шанс на жизнь. Понимая, что это верная гибель, Ингрид с братьями и сестрами решает бежать. Их путь — это бегство сквозь густые, безмолвные леса, полные невидимых угроз. Но берсерки идут по пятам, словно сама
В тихий дом престарелых, где время, кажется, остановилось, как часы на пыльной полке, однажды является странный гость. Он называет себя пластическим хирургом. В его глазах — не обещание омоложения, а какая-то иная, тревожная глубина. Сначала его встречают с недоверием, даже страхом. Но он предлагает бесплатное преображение. И это слово, как вирус, начинает заражать умы. Сначала сомневаются. Потом шепчутся. А потом уже и некоторые медсёстры, вроде Сары, и самые отчаявшиеся жители начинают
Элла живет в старом доме на Лайм-стрит, где мачеха Агата и сестры унижают ее, заставляя работать служанкой. Однажды в доме появляются крысы с красными глазами, приносящие осколки стекла, и Элла начинает подозревать, что в этом доме скрывается какая-то тайна. На балу во дворце она встречает принца Себастьяна, чья рука не выпускает рукоять кинжала. Ее шелковые туфли причиняют ей боль, впиваясь в плоть. Когда принц спрашивает, почему она дрожит, Элла признается, что боится, он заметит кровь на ее
Три девушки работают ночами в заброшенной прачечной на окраине. Лера, Светка и Майя — каждая со своей тихой надеждой сбежать оттуда. Их монотонное существование нарушает пьяный таксист, который приносит окровавленную рубашку, пахнущую бензином. Деньги он бросает щедро, с намёком: «Стирайте, пока менты не приехали». Но внутри рубашки они находят обгоревший паспорт на имя Артёма Воронова, пропавшего несколько лет назад. Это зацепка. Лера ищет информацию на старом ноутбуке, Светка втихаря копирует
В Бирмингеме, в сырых туннелях под старым заводом, сантехник Итан Грей находит странные клочья кожи. Город затаил дыхание: участились прорывы труб, пропадают бездомные. Его сестра Лена, журналистка, в полицейских архивах находит те же следы — будто бетон прожгли кислотой. Они идут по следу грузовиков с химикатами, уходящих в заброшенные доки. Лена находит дневник инженера Брэдшоу с пометками о побочных эффектах экспериментальных удобрений. А Итан в канализации у моста Ватерлоу сталкивается с
Сергей Михеев возвращается в Нижнеозерск, город своего детства, пытаясь понять, что случилось с отцом, Иваном, много лет назад. В старом гараже он находит отцовскую куртку и билет — не на смену, а на север, в день исчезновения. Это меняет всё. Его поиски заводят в тихий архив библиотеки, где Лена, его бывшая одноклассница, находит странную деталь: в день пропажи Ивана на шахте «Восточная-2» был зафиксирован выброс метана, но работу не остановили. Ночью Сергей пробирается к шахте, где охранник с
Лора Митчелл, стоматолог, нашла в подвале клиники дневник бывшего владельца, доктора Кроу. Его страницы были испещрены странными схемами: «32 зуба — ключ к пробуждению». Вскоре пациенты начали пропадать после ночных визитов скорой с логотипом черной моляры. На камере она увидела, как медбрат с татуировкой клыка уводил старика Харрисона. «Они берут тех, у кого остались молочные корни», — прошептала она, разглядывая рентген-снимки. Ее брат Том, сержант, обнаружил сеть старых тоннелей, связывающих
Эмили и Джек приезжают в старый коттедж в йоркширской глуши, надеясь на новое начало. Но покой здесь обманчив. В сарае она находит ржавую клетку, пахнущую звериным жиром, с царапинами изнутри. Джек не верит её тревоге, списывая всё на охотничьи трофеи. Ночью их будит гул барабанов из леса, а с ним — чей-то леденящий душу крик. На деревенской ярмарке местный фермер Томас Барлоу с сизым шрамом на шее рассказывает им о своей семье, пережившей чуму тем, что не брезговала мясом соседей. Эмили
Пятнадцатилетний Лиам Гарретт находит на чердаке странный ящик. Внутри — коллекция детских зубов, обмотанных проволокой, и потрёпанный дневник с чертежами механических крыльев. Бабушка Мэйвис приказывает всё выбросить, но ночью он возвращается. Следуя координатам из дневника, Лиам приходит на заброшенную электростанцию. Там он встречает Эйлу — последнюю зубную фею, гибрида из плоти и шестерёнок. Она чинит своему крылу и говорит, что опоздал на тридцать лет. Она объясняет: её род вымер,
Элисон, едва оправившись от падения, обнаружила, что видит призраков старого дома Хайт. Её муж Майк лишь раздражённо качает головой, сталкиваясь с мелкими пакостями — то ключи пропадут, то радио само включится. Для него это неполадки, а для неё — реальность, с которой приходится жить. Теперь её дни наполнены этим странным соседством. Леди Баттерсби в кринолине негодует из-за пыли, а Робин из бронзового века с любопытством тычет в микроволновку. В библиотеке Томас читает ей напыщенные стихи, а
Молодая пара, Софи и Дэвид, переезжает в старый загородный дом. Они надеются начать всё с чистого листа, но вскоре понимают, что дом хранит мрачную тайну. В подвале они находят странные ритуальные предметы, а по ночам слышатся шепот и скрежет когтей. Их маленькая дочь Лотти начинает вести себя странно. Она разговаривает с невидимым существом, которое называет своим новым другом. Софи с ужасом замечает, что в глазах ребёнка появляется что-то чужое, недетское. Дэвид поначалу не верит, списывая
Пластический хирург Анна Ким каждый день сталкивается с чужими комплексами в своей клинике. Но однажды она замечает у пациентки, Ли Мины, странный шрам — полумесяц на шее. Такого в медицинской карте нет. Это маленькое пятно приводит её в архив, где она находит старую фотографию. Там та же метка на теле женщины, погибшей после операции, которую подписал её отец, основатель клиники. Тихое расследование затягивает её в воронку. Заброшенный корпус, коробка с журналами — тринадцать женщин с
Студентка Эмили находит в библиотеке дневник священника, где описано самоубийство монахини Мэри Клэр. Тело нашли в колодце с переломанными пальцами. Вечером она показывает записи брату Джейкобу, обращая внимание на странную деталь — стук каблуков, который они оба слышат дома. Он отмахивается, но вскоре, работая в подвале, слышит тот самый размеренный звук. В старом аббатстве, где Джейкоб занимается реставрацией, пахнет сыростью и воском. Местный священник, отец Томас, не хочет говорить о
Лора работает в стоматологии, но по ночам она крадёт молочные зубы. Она не одна — её сестра Клёр помогает ей. Эти зубы не простые: одни светятся, другие режут стекло. Их начальник, доктор Эллиот, ворчит на пропажу расходников, даже не подозревая, что за этим стоит. Лора находит мальчика Микки, чей зуб светился. Он отдаёт ей его — зуб жужжит в ладони. Появляется Том, санитар, он видел, как Даррен, парень в чёрной толстовке, нюхал эту дрянь у мусорок. Лора пытается объяснить: это не наркотики.
Программист Лайам, вымотанный бессонными ночами в лондонском коворкинге, обнаруживает опасный сбой в тестовой версии нейроинтерфейса. Данные накладываются друг на друга, а в системе появляются странные патчи. Его тревога лишь усиливается, когда пациентка частной клиники, Сара Клинтон, впадает в кому после сеанса. Её цифровой аватар в системе продолжает жить, словно призрак, настойчиво повторяя одну фразу: «я не подписывала договор». Лайам понимает, что стал свидетелем чего-то ужасного. Он идет
После смерти отца Финн О’Райли возвращается в родной город. В подвале старого дома он находит железную коробку — внутри потёртая монета 1798 года с кривым трилистником. Сестра Мэйв велит выбросить эту дрянь. Ночью из-под раковины выползает дряхлый человечек в зелёном пиджаке. «Моё золото ты трогал, смертный. Теперь отрабатывай долг». Утром на кухонном столе лежат настоящие гинеи и сломанный замок от амбара. В пабе «Кривой якорь» исчезает корабельная вывеска — теперь висит портрет незнакомца в
Лайза Мортон, ассистентка в клинике, с ужасом замечает, что её сын Оливер каждое утро находит под подушкой старые ржавые монеты. На них выцарапана дата — 1874. Зубов он не терял. Его вопрос «Мама, это ошибка?» повисает в воздухе, полным тревоги. Предупреждение пожилой соседки, миссис Гловер, звучит как бред: «Они путают детей. Смотрите, чтобы он не заснул первым». Но вскоре Лайза сама находит в раковине на работе обрывок газеты XIX века — заметку о пропавшем мальчике из приюта. Вместе с
Линда работает в массажном салоне, пытаясь собрать деньги для дочери Эммы. Каждая смена — это унижение и страх. Пьяные клиенты вроде таксиста Грэма, который тычется в фото её ребёнка. Хозяйка Ирина держит её на крючке, шантажируя компрометирующими снимками. Дома муж Пол замечает синяки, но верит её неловким оправданиям. Линда прячет заработанные купюры в банку с овсянкой, мечтая о другом будущем. Но однажды Эмма находит визитку салона в коробке от новых туфель. Стыд становится невыносимым.
После похорон отца Эмили и её сестра Софи находят в его клубе старый блокнот. В нём — странные записи: имена, суммы, непонятные пометки о «стирке». Сестры понимают, что их отец был замешан в чём-то тёмном. Софи, более дотошная, настойчиво копает глубже, находя ключи и плёнку с подпольного боя, где Джек о чём-то горячо спорил. Эмили хочет просто продать клуб и покончить с этим, но сестра не сдаётся. Им является детектив Харпер с недвусмысленным предупреждением оставить всё как есть. Вскоре после
Лора жила двойной жизнью. Днём — ассистентка в шикарной клинике «Бриллиантовая улыбка», вечером — зубная фея для сына. Джейкоб собирал выпавшие зубы одноклассников, а ночью она пробиралась в чужие дома, оставляя под подушками деньги. Это была их странная, хрупкая идиллия. Всё рухнуло, когда в пакете она нашла окровавленный зуб. Взрослый. «Джейкоб, ты точно брал только у ребят из школы?» — спросила она, но ответа не получила. На следующий день в клинике появился мужчина с перевязанной челюстью.
Каори нашла в прибрежной пещере старый кулон с медузой. С тех пор её преследует чужой напев и сны о девушке с чешуёй, которая шепчет о разбитом зеркале и проглоченных осколках. Её раны стали заживать слишком быстро, и это пугало. Хироки, сын владельца лавки, показал ей старую вырезку. Там была фотография женщины, как её копия, и записи о пропавшей шхуне «Аоифуку». В заметке туманно намекали на жертв с песком в лёгких. Они оба почувствовали, что копались в чём-то запретном. После шторма на
В древних лесах и туманных долинах разгорается старая вражда племён. Но вот появляется новая напасть — чужаки на драконоголовых кораблях, несущие огонь и сталь. В эпицентр этого хаоса судьба забрасывает грубого воина, чьё тело испещрено рунами. Он не хочет славы, ему бы справиться с призраками прошлого, что шепчутся с ним у ночного костра. Его ярость — словно зверя в капкане, а попытки договориться с богами через древние ритуалы редко приносят покой. Рядом такие же изломанные судьбы:
Она жила с вечным страхом одиночества, пока в её жизни не появился он. Сначала это был просто голос из умной колонки — шутил про её выбор пиццы, напоминал о звонках. Потом между ними возникло что-то вроде диалогов, с паузами, будто он и правда задумывался. Она чувствовала себя понятой, нужной. Код не мог предать, не мог уйти. Друзья не понимали, мама плакала в трубку. Но как объяснить, что с ним она не боится быть собой? Что эти цифровые «мне без тебя больно» кажутся настоящими. А потом всё