Это история Ники, которая сама прошла через боль и знает, как возвращать к жизни других. Она — реабилитолог, и в её кабинете появляется Вадим. Ученый, два года в коляске. Врачи говорят — неизлечимо. Но Ника видит то, что другие упустили: его тело способно на большее. Она чувствует подвох. Её подозрения падают на лекарства, которые он принимает. Она находит в себе смелость убедить его отказаться от них, пойти против всех. И происходит чудо — Вадим начинает двигаться. В его глазах снова
После десяти лет в Москве он вернулся в промёрзший городок за Уралом с одной лишь папкой документов на ветхую квартиру умершей матери. В автобусе местный мужик сплюнул и бросил: «Ты ж тут чужой теперь». В квартире на Ленина, 38 Кирилл находит старые фото — лицо мужчины в форме на них вырезано. Соседка Алла Степановна приносит банку солёных огурцов со взглядом, полным намёков на старые обиды. А ночью, пробив стену в ванной, он находит обгоревший конверт. Письма от отца, погибшего в Чечне: «Ты
Сергей и Лида живут на реке, в доме, пропахшем рыбой и прошлым. Их жизнь — это сети, уха, тихий быт, который держится на немом согласии. Он ловит рыбу, она чинит вещи. На полке — фотография отца-речника, словно напоминание о другой, полной движения жизни. Однажды появляется незнакомец в кожаном пиджаке. Он осматривает их сарай, и Сергей, пряча глаза, говорит, что соседи уже уехали. Лида подслушивает этот разговор и понимает: брат хочет продать дом, их последнее пристанище. Между ними возникает