В стамбульском книжном, среди запаха старой бумаги и кофе, столкнулись два одиночества. Алпер — шумный, обаятельный шеф-повар, за чьим столиком всегда громкий смех и новые знакомства. Его жизнь — это бесконечный карнавал. Ада — тихая женщина, шьющая детские платья. Её мир — это выкройки, книги и тишина, которую она носит с собой как защитный кокон. Он — огонь, она — глубокая, неподвижная вода. И всё же между ними возникла странная, хрупкая связь. Он рассказывал ей о своих победах и провалах, а
Он сортирует старые кувшины в лавке у Галатской башни. Она, студентка-архитектор, заходит случайно — ищет плитки для диплома. Их встреча — это вспышка. Эмир роняет поднос, услышав, как Лейла узнает в узорах те же мотивы, что ткала ее мать. За окном грохочет трамвай, а они уже договариваются о завтра: он покажет ей заброшенную мечеть с фресками. Их мир — прогулки по Балату и Сулукуле, общие пометки на чертежах. Но ее мир — это отец-фабрикант, тетя, шипящая за ракы, что она гуляет «с этим
Джейн спускалась к рыбному рынку, сжимая конверт с загадочной пометкой. Майкл ждал её в чайной, в руках — фотографии со склада Али Рызы. Грузовик с номерами из Анкары не сходился в их расчётах. Сигнал рации прервал их: встреча в двадцать один час, только наличные, никакой полиции. Ночью Майкл пробирался через заброшенный док, пахнущий мазутом и страхом. Джейн в это время обыскивала кабинет, находя счета греческой компании. Запчасти шли через Батуми, но в ящиках была не сталь, а детали для
Гениальный учёный Омер создаёт сыворотку, чтобы вывести из комы свою сестру Дениз. Это его навязчивая идея, попытка искупить старую вину. Он вводит ей экспериментальный препарат — и наутро просыпается в кошмаре. Его открытие оборачивается катастрофой. Лаборатория превращается в место преступления, коллеги смотрят с подозрением. Из телефонной трубки звучит леденящий душу голос незнакомца, который знает о нём всё. Омер понимает, что сыворотка пробудила не сестру, а нечто чудовищное, вышедшее
1944 год. Сталинский приказ — и тысячи турок-месхетинцев вырывают из родной земли. Обычные семьи, чья жизнь в одночасье превратилась в кошмар. Вместо ужина за общим столом — крики солдат, слёзы и страх. Их сгоняют в товарные вагоны, где даже скоту было бы тесно. Холод, духота, неизвестность. Это история о тех, кто стал цифрой в отчёте, но оставался человеком — с фотографиями в потрёпанных чемоданах, с памятью о запахе домашних лепешек. О матерях, которые пытались успокоить детей, заглушая