Сергей Иванович возвращался с завода в свою коммуналку, где пахло капустой и краской. Лифт сломан, соседка Анна Семёновна красит рамы, а с чердака течёт к Клавдии Петровне. У него просят ключ, и он, уставший, соглашается помочь после ужина. В его комнате — фотография погибшего брата и недописанное письмо матери в деревню. На заводе — своя борьба. Старый пресс не справляется с новыми чертежами. Сергей приносит журнал, предлагает рискованный метод — греть форму. Начальник цеха, Николай
Это не парадная хроника, а жизнь, снятая между выстрелами. Вот они — лица, обветренные, усталые до онемения. Мальчишки в обгорелых шинелях, которые мерзли в тех же лесах, где мы сейчас бродим. Их взгляд с плёнки — прямой и бездонный. Камера ловит обрывки писем: торопливый почерк, кляксы, а между строк — не пафос, а простая тоска по печке в родительском доме. Вот танк увязает в осенней грязи, боец, не зная, что его снимают, смачно ругается. А через кадр — уже весна сорок пятого, и какой-то