Сиэтл, гараж. Брюс стирает пот с лица после тренировки. Рубашка мокрая. Он устал от разговоров о философии, ему ближе жар лампы и запах жареной лапши из соседней закусочной. Линда подсчитывает расходы, аренда — пятнадцать долларов. В баре на Пайн-стрит ему бросают вызов: его кунг-фу называют цирком для белых. Потом Гонконг. Дождь барабанит по крыше студии. Плечо болит от растяжения, он втирает разогревающую мазь. На столе — сценарий «Кулака ярости», залитый чаем. Продюсер Чен говорит, что
Спустя десять лет Ли Вэньцзе вернулся в Цзюйфэн. В кармане — билет на автобус и фотография младшего брата. Он сразу зашёл в прачечную на переулке Хуамин. Цзинь Сюлин, не поднимая глаз, бросила ему в спину: «Тысяча дней — и ни одного письма. Думала, сдох в шахтах». Он лишь провёл пальцем по шраму на виске. А-Бао, его брат, снова влип в неприятности. На этот раз — к местному боссу Чэнь Луну, тому самому с тигром на шее. Долг за девушек из порта. «Или плати, или завтра в реке найдёшь», — сказал