Лейла Харпер жила в мире, где всё было расставлено по полочкам: её работа, ипотека, муж Карсон, целыми днями решавший кроссворды и стримивший Fortnite. До того вечера, когда в почте она нашла его комментарий под мемом. Жена, которая не варит даже лапшу. За окном моросил дождь, пицца пригорала. Это была шутка, настаивал он. Она выключила роутер, взяла зубную щётку и папку с документами. Ключи упали в лужу. Через два дня она была в Таксоне, на кухне у сестры Марни, где холодильник гудел, как
Три года Софи Меррик, криминальный психолог, жила в гуле старого холодильника, среди папок с фотографиями жертв. Это был её мир — одинокая конфорка, тревожные сны. Пока в понедельник она не разглядела на снимках старых дел один и тот же узор царапин на деревьях. «Джек, это не совпадение», — сказала она напарнику. Они нашли клочок ткани у элеватора, тот самый, с платья первой. Потом были записи маньяка-таксиста Грейвса, а между страниц — открытка с озера, где недавно нашли новое тело. Барменша
Лиза с братом Джейкобом и подругой Ренатой находят в заброшенном доме дневник. В нём говорится о трёх жертвах, необходимых для открытия врат. Ночью Лиза видит в зеркале чей-то силуэт, а на записи камеры — лишь статику. На стенах проступают пятна, пахнущие горелой кожёй. В это же время библиотекарь Элиас находит старую пластинку. Когда он её ставит, из динамиков доносится хриплый шёпот. Ночью его соседка Мейв стучится в дверь, слыша эти звуки. Утром на его руке появляется выжженная цифра. Позже