Амир, моторикша с узких улочек Кампунг-Бару, жил в тени старой потери — сестра Нура погибла при пожаре. Пять лет спустя он находит письмо от умершей матери, где сказано: «Она жива в Порт-Кланге». Эти слова переворачивают его мир. Соседка отговаривает его, называя сестру призраком, советует продать письмо. Но однажды после намаза он видит в толпе девушку со шрамом в форме полумесяца на запястье — точь-в-точь как у Нуры. Его преследует инспектор Разиф, подозревая в связях с контрабандистами. В
После десяти лет отсутствия она возвращается и застаёт брата Амира за попыткой продать дом. В старом сундуке нашла письма — пожелтевшие угрозы от ростовщика Даниала. «Ты знал, что он её довел?» — бросает она Амиру. Он молча отворачивается. На рынке бывшая соседка Лина, с новым шрамом на запястье, шепчет: он забрал лавку с пряностями за долги. На заброшенной фабрике у реки Азалия находит обгоревшую фотографию отца. В кафе Даниал насмехается над официанткой. Азалия вцепляется в его рукав: «Где
Аиша жила в ритме усталого города: прачечная, долги, укоры дяди Карима. Её мать, Лина, была молчаливым теневым существом, таскала мешки с пряностями и прятала прошлое в старых фотографиях. А потом Лина исчезла. В холодильнике осталась коробка — пожелтевшие письма на китайском и холод ключа от чужого склада. Аиша начала рыться в этих обрывках. Имя Мэйлинг, консервная фабрика тридцатилетней давности. Соседка Нора обронила фразу о враче, которого хоронили, но, может, он и не умер. А брат Харис,