Кэролайн Блейк, сменив парик и имя, втирается в доверие к мэру Харрису в Портленде. Под маской организатора благотворительных акций она методично подменяет документы о реновации, а её улыбка для охранника Гэри — лишь прикрытие для диктофона в коробке с ёлочными игрушками. В кармане у неё припрятана отравленная конфета — для секретарши, что стоит на её пути. Тем временем уволенный детектив Мартинес, работая грузчиком, находит в контейнере зловещий свёрток с её почерком: «12 дней расплаты».
Семнадцатилетняя Лила рисует на руинах старого кинотеатра, когда внезапная вспышка обжигает сознание — чужое воспоминание. Мальчик в желтой куртке, падение с велосипеда, едкий запах гари. Этот мальчик — Картер, девятнадцатилетний механик. Когда Лила показывает ему набросок, он замирает: откуда она знает про его детство? Между ними возникает странная связь. Лила чувствует его гнев как приступ мигрени, Картер видит её сны об океане. Они понимают, что это не случайность. Таинственный старик в
Лика возвращается в театр по вызову нового режиссёра, Марка, её бывшего однокурсника. В воздухе висят пыль и запах краски. Марк, с дрожащей рукой, тычет в её старый сценарий, требуя участия. За кулисами костюмерша Аня суёт ей свёрток с таблетками для Никиты — передай, чтоб не мешался. Никиту она находит в буфете, он заедает водку блинами с икрой. Их разговор — колкая перепалка, где правда про детский утренник смешивается с намёками. Никита смеётся, предлагая спросить, кто подбрасывает Марку
Каждое утро Лора раскладывает таблетки по контейнерам, а её муж Марк жарит яйца. Его руки в следах работы, в складках ботинок — песок. Однажды вечером он задерживается из-за аварии на подстанции. Но в кармане его куртки Лора находит чек из кафе на Риджент-стрит, того самого, что рядом с библиотекой. Она звонит Гарету, его напарнику. «Какая подстанция? Мы сегодня чинили свет в школе», — хрипит он в трубку. На следующее утро Лора меняет смену и прячется в машине напротив паба. Видит, как Марк
Майя нашла в школьном подвале потёртый дневник 1987 года. В нём были схемы тоннелей и тревожные записи о «пробуждении теней». Её сосед Дерек, парень с астмой, уже видел эти тени в заброшенной прачечной — липкие, тягучие, как смола. Тем временем Лина, дочь таксиста, нашла в гараже старые плёнки. На них был запечатлён странный ритуал с горящими масками, та самая секта из городских слухов. К ним присоединился Роман, новенький из Москвы. Он принёс газету об исчезнувших в 90-х подростках. Дневник
Лора нашла в старом чемодане отца фотографию. На ней — мужчины в чёрных плащах, а на стене за ними — символ, точь-в-точь как родинка на её шее. Её брат Грегори сначала отмахивался, но вскоре они вдвоём пробирались на заброшенный склад. Фонарь выхватил жутковатую надпись на балке: «Элиас был прав». Этот самый Элиас, архивариус, позже принёс Лоре пожелтевшую газету. Статья о самоубийстве женщины, в теле которой не нашли ни капли крови. «Они меня слышат», — бормотал он, и в его глазах читался