Случайно попав в дебатный клуб вместо кружка каллиграфии, Линь Сяо с первой же встречи столкнулась с Цзян Юем. Его холодная логика разбивалась о её живые, выхваченные из жизни аргументы. Она говорила о неудобной юбке на физре, он — о статистике и голосованиях родителей. Их словесные дуэли в классе с меловой пылью в воздухе постепенно перетекли в ночные звонки. Спорили обо всём — от фастфуда у школ до порванной в драках обуви, глядя друг на друга через треснувшие веб-камеры. А потом на турнире в
Линь Мэй, дочь императора, уже три года почти не спит. Её ночи проходят за рисованием карт дворцовых коридоров, где она отмечает таинственные огни. Утром служанка Сяо Фэн находит её спящей над свитками, рядом — крошки украденного печенья. Линь Мэй молча прячет флакон с настойкой белены — единственное, что дарит короткое забытье. Всё меняется в одну лунную ночь. Она замечает, что тень от садовой статуи падает не туда. Под постаментом — табличка с именем покойного брата и клочок шёлка с
Линь Сяотун, курьер из провинции, каждое утро пробивалась сквозь пекинскую толчею с термосом дешевого кофе. Цзян Хао, IT-архитектор, заметил ее в лифте с растрепанной челкой. Однажды он нашел ее на парковке, где она пряталась и ела холодные баоцзы. «Пойдем, научу чинить код», — сказал он, и это изменило все. Конфликт был неизбежен. Она случайно удалила резервную копию проекта. Цзян в гневе ударил по столу, она молча собрала осколки чашки, оставив на клавиатуре пятно крови. Потом он нашел ее в
Она брала в библиотеке сборник чешских сказок каждую среду. Он разгружал ящики с апельсинами напротив, шрам на руке выдавая выдуманную историю про медведя. Их миры соприкоснулись из-за глинтвейна и небрежно брошенной фразы про «Анну Каренину». Потом стали попадаться в странных местах. У разбитого фонтана, где он кормил воробьёв. На автобусной остановке у ТЭЦ, где она чинила рюкзак скрепкой. Между ними возникали тихие разговоры о звуке трубы в пустом подъезде, о чае каркаде от соседки. Эти