Сорокапятилетний Мехмет, слесарь с фабрики, живёт в своём ритме: работа, дом, забота о детях. Вечерами он застаёт дочь Айше за перепиской в телефоне вместо уроков. «Тыыын-дыын – это не алгебра», — стучит он костяшками по столу. Айше лишь отмахивается, напоминая, что отцу следовало бы купить хлеб. Холодильник на кухне почти пуст. По субботам Мехмет чинит соседкам краны, а вырученные лиры прячет в жестяную коробку — копит на репетитора для сына. Его сын, семнадцатилетний Эмир в кедах с отклеенной
Эмир разгружал ящики в рыбной лавке, его мир пах селедкой и мазутом. Лейла писала закаты на мосту, её мир был из красок и холстов. Он получил письмо от отца — мастерская в родной деревне разваливалась. Лейла просила не уезжать, боялась, что он снова выберет долг перед их мечтой. Вернувшись, Эмир снова оказался в сарае, забивая гвозди в старую шхуну под кашель отца. Воспоминания о детстве, о строгости Ахмета, давили тяжелее ящиков с рыбой. Лейла звонила, её голос в трубке звучал как обвинение: