Семён, аспирант-математик, спорит с преподавателем о вероятностях в старой задаче. Он упрямо настаивает на своём, доказывая правоту не формулами, а житейскими экспериментами с коробками из-под чая. За эту «неакадемичность» его выгоняют с кафедры. Он оказывается в своей хрущёвке, окружённый исписанными листками, в тоске и безысходности. Друг Андрей, пытаясь его приободрить, предлагает забыть ерунду и податься в таксисты. Но для Семёна это не ерунда — это вопрос принципа, единственная правда,
Анна, медсестра из районной поликлиники, возвращается в свою съёмную двушку на окраине Екатеринбурга. Её ждёт муж Максим, разбирающий квитанции, и дочь Лиза. Жизнь — это гречка с тушёнкой из соцслужбы, долги за отопление и подгоревшая картошка. В их мире нет места лишним словам, только тихая усталость. Однажды в почтовом ящике появляется письмо. Старый друг зовёт Максима на вахту в Норильск. Это шанс, отсвет иного будущего. В автобусе, объезжающем ямы, Анна сжимает в ладони чек за детский сад,
Две сестры в тесной хрущёвке. Катя старше, работает в пельменной, перебивается с копейки на копейку, второй год платит за вечерний юрфак. Аня, младшая, — блестящая студентка МГИМО, живущая с ощущением, что мир лежит у её ног. Их жизнь — это пятно от кофе на фартуке и последние пятьсот рублей из конверта, которые Аня забирает без спроса. Катя тащит на себе быт, её мир — это трамваи, опаздывающие из-за пробок, и страх всё потерять. Аня живёт на скорости, её мир — клубы, джаз, Максим и инстаграм.
Двенадцатилетняя Лера тайком забирает семилетнего Ваню из детдома. У неё в кармане — схема питерского метро, вырванная из книги. У Вани — рюкзак с бутербродами и потрёпанная фотография матери в варежке с оторванным пальцем. Они едут в электричке до Питера. Лера помнит тот самый адрес на улице Рубинштейна, где мама оставила их три года назад, сказав «погуляйте часок». Они находят этот дом. Но в подъезде охранник в стоптанных кроссовках преграждает путь: «Здесь офисы, детей нет». На улице Лера