Ади приезжает в родную деревню из джакартской суеты, будто в другой мир. В старом доме из тикового дерева, среди запаха специй и влажного воздуха, его ждёт не просто ремонт протекающей крыши. Он натыкается на коробку с выцветшими фотографиями. На одной — мужчина в военной форме, поразительно на него похожий, и загадочная надпись: «Джалан Мердека, 1978». Его сестра Сурти, вечно погружённая в расчёты, теперь с любопытством разбирает бабушкины безделушки. Среди ракушечных браслетов она находит
Адития нашёл в старом сундуке отца потёртую карту с отметками у шахт на Суматре. Его сестра Рахаю сомневалась, напоминая, что дядя Баюнг уже перекрыл порт. Их мать тихо молилась у алтаря. На следующее утро Адития, прихватив нож крис и украденный динамит, отплыл на рыбацкой лодке. Тем временем Рахаю, притворившись продавщицей, проникла в доверие к охранникам дяди. Один из них узнал узор её браслета — такой же был на конвертах старого босса. Ночью она нашла в офисе договор о продаже шахт, дата
На чердаке бабушкиного дома в Джокьякарте Милеа нашла старый магнитофон. Пленка хранила голос Дилана — парня со стройки моста в Просело, 1982 год. Он обращался к Сурипи, её бабушке, с предостережениями о зеленых манго и продавце в соломенной шляпе. Этот хриплый голос из прошлого заставил её отправиться в Просело. Там, среди рисовых чеков и руин моста, она встретила Ади. Он показал выцветшую фотографию: Дилан и молодая Сурипи. Они спорили каждый вечер у реки — он звал в Джакарту, она не хотела