Восемь незнакомцев приходят в себя в вытрезвителе. Голова гудит, во рту противно. Они не помнят, как сюда попали, да это уже и неважно. У каждого за спиной — сломанная жизнь. Бывший профессор, тракторист, другие — все они давно потеряли почву под ногами. Вместо разговоров с психологом — бутылка, вот и общее на всех лекарство. Сначала они огрызаются, пытаются сохранить остатки своего достоинства. Но стены этой камеры безжалостно стирают прошлые заслуги и различия. Они просто люди на дне, которых
В глубине зеленого леса, среди шума листвы и шепота трав, разворачивалась их вечная игра. Волк, неутомимый и азартный, вечно что-то замышлял. Его энергия била через край, толкая на бесконечные проделки. А Заяц, тихий и находчивый, всегда был начеку. Он не убегал в страхе — он ускользал, будто знал все ходы и выходы в этом мире. Их погони были похожи на танец: стремительный, полный неожиданных поворотов. Волк мчался, поднимая вихрь из листьев, а Заяц парировал его уловки с изящной легкостью.
Студент-философ Антон каждую среду ждал у окна в аудитории 317, чтобы увидеть, как Лиза из группы журналистов влетает на лекцию, вечно опаздывая. В тот ноябрьский день она ворвалась с мокрым зонтом, оставив следы на паркете, и села рядом. Смеялась над его конспектами с пометками на полях, спрашивала, правда ли он верит, что доброта — это отсутствие выбора. Они гуляли по осеннему двору, Антон курил, пряча дрожь в пальцах, а она дразнила его за цитаты Конфуция. Казалось, это может длиться вечно.