Он пытался жить тихо. Каждое утро Джесси проверял затворы у сарая, а Зирилда развешивала постиранные рубахи. Он бормотал что-то про банк в Спрингфилде, про цистерны с виски, разминая старый шрам на шее. А по вечерам, когда дети засыпали, он снова перерисовывал карты ограблений на обороте квитанций. Зирилда смотрела на него и шептала, что Роберт Форд смотрит на него, как шакал. После провала у Гладуэтера всё посыпалось. Банда разбежалась, а по округе уже висели листовки с его лицом и ценой —
Семья приезжает в старый особняк, надеясь начать всё заново. Сначала всё идёт хорошо: дети, как могут, осваиваются, родители заняты ремонтом. Но вскоре в доме начинают происходить странные вещи. По ночам слышны шаги на чердаке, вещи сами переставляются, а в зеркалах мелькают тени. Отец списывает это на крыс, но тревога растёт. Младшая дочь заводит воображаемого друга, который знает о семье то, чего не может знать. Матери снятся яркие сны о пожаре, случившемся здесь давным-давно, будто это её