После смерти матери Эйко переезжает к отцу в Чикаго. Такеши, пахнущий машинным маслом, пытается обустроить её жизнь в квартире с запахом старых книг. Он чинит старый радиоприёмник по вечерам, и когда однажды ловит токийский джаз, Эйко впервые видит его улыбку. В школе она сталкивается с Джейком, который рисует граффити за спортзалом. Он прячет баллончик, а она замечает на его кроссовках синюю краску, знакомую, как след из детства. По четвергам Эйко работает в кафе «Лафайет». Там Лила, дочь
Трещина на экране телефона Лиама, пачка неоплаченных счетов под ковриком. София находит в машине чужой шарф с инициалами «К.Р.» и требует объяснений, угрожая забрать детей. По соседству Эмилио пытается собрать дочь в школу, его жизнь — это забытые бутерброды и конфеты на завтрак. Их вечера проходят в кафе «Белка», где Лиам лжет о командировках, а София молча ковыряет вилкой чизкейк. Ложь обрастает подробностями. Официантка Джесс роняет Эмилио, что видела его жену с другим. Лиам проливает кофе,
Сначала он видел только линии и пропорции. Она — трещины в асфальте, похожие на карту будущих ошибок. Их встреча была столкновением двух миров: его упорядоченных эскизов и её взрывных мазков акрилом. Они начали работать вместе над фреской в парке. Нейт с лазерным уровнем, Лия — с губкой, полной оранжевой краски. Он боялся испачкать руки, она обвиняла его в излишней чистоте. Их споры были частью процесса, болезненным поиском общего языка. После одного дождя он нашёл в сумке её записку.
Это история о паре, которая пыталась выстроить свою жизнь внутри золотой клетки. Гарри и Меган хотели служить монархии, но на своих условиях. Они верили в возможность совместить долг и современный взгляд на мир. Однако каждый их шаг, каждое слово встречало непонимание, обрастало кривотолками и жёсткой критикой. Давление становилось невыносимым. Они оказались в ловушке между ожиданиями семьи, ненасытным вниманием прессы и собственным желанием быть просто семьёй, защитить своего ребёнка.