Семнадцатилетний Лукас, переехавший с отцом в Валлетту после смерти матери, каждую ночь просыпался от странного гула. Низкий, вибрирующий гул из вентиляции сводил его с ума. В кафе, где он работал, Мира, дочь рыбака, первая заметила его измождение. Её отец слышал похожий рёв мотора перед штормом. Они начали записывать звук и обнаружили пугающую закономерность: шум с лодки Миры повторял гул в квартире Лукаса с опозданием в двенадцать секунд. Параллельно в Торонто акустик Эмили Тафт обнаружила в
Канун еврейского Нового года, 1943-й. Копенгаген. Фашисты готовят облаву, чёрные списки уже составлены. Но город не спит. Учитель, как и многие другие обычные датчане, узнаёт о готовящейся трагедии. И начинается нечто немыслимое. За одну ночь. Тёмные улицы, шёпот в подъездах, спешные сборы. Это не герои с плакатов — это соседи, рыбаки, священники. Они рискуют всем, чтобы переправить тысячи людей через холодный пролив в Швецию. Лодки, баркасы, всё, что может держаться на воде, выходит в ночь.