Каждое утро Лийз протирала стойку тряпкой, пахнущей старым кофе. Ее сосед Март забегал перед лекциями, пил капучино и рассказывал о разбитых кружках. Она видела синяки под его глазами, спрашивала, выспался ли он. Он смеялся и показывал старые письма с бабушкиного чердака. Однажды в кафе вошел мужчина в промокшем пальто. Он оставил на столе конверт. Внутри была фотография Лийз у памятника и ключ. «Твой отец не утонул в озере», — прошептал он. Март, прячась за дверью, сжимал в кармане нож. Ночью
Все началось с мелочей, которые никто не должен был заметить. Мартин, климатолог, увидел на графиках с датчиков странный скачок CO2. Лина получила от коллеги тревожную смс о падении сетей. Юрате в больнице не могла понять, от чего умирают рыбаки с симптомами отека легких. А Каспарс нашел у своего подъезда коробку с чужими уликами — графиками выбросов и фотографиями мертвых тюленей. Они встретились случайно, на конференции. Мартин кричал в зал, что это не авария, а чей-то умысел. Лина показала
Мария живёт между Хельсинки и Тарту, будто граница для неё — лишь условность. Она студентка, почти беглянка от своего прошлого. В старом сарае деда она находит древнюю руну на пергаменте. Он светится синим — и это не галлюцинация. Её начинают преследовать сны: девушка в белом, ледник, трещина в небе. А сосед-программист из общежития неожиданно начинает говорить на странном языке. Вскоре она понимает: руна — это ключ. Ключ к порталу, соединяющему её обычную Эстонию с параллельной Финляндией, где