В Берлине, среди запаха свежей халы и ворчания её матери Ривки, живёт Лия Коэн. Её мир — это кошерная пекарня и строгие правила. А в баре Кройцберга Томас Вайс, сын немки и еврея, разливает текилу под оглушительный панк. Их встреча на рынке — столкновение двух вселенных. Она ищет кошерный сертификат на бутылке вина, он смеётся, закуривая. Их отношения — это трещина, в которую тут же просачивается прошлое. Томас пропускает пятничный ужин ради концерта, и Лия в ярости швыряет в него штрудель. Её
Лирон открывал свой суши-бар в подвале каждое утро, в душном воздухе, пропахшем жжёной тканью из соседней прачечной. Его соседка Ной забегала перед учёбой, брала роллы с авокадо, оставляла мокрые от пота монеты. Они перебрасывались колкостями про сломанный кондиционер и тухлую рыбу, их жизнь казалась замкнутой в этом тесном пространстве. Всё изменилось, когда в ящике с рыбой Лирон нашёл письмо от покойного деда. Участок земли в Герцлии, заросший кактусами, — неожиданное наследство, вырывающее
Лето 2014-го. Троих еврейских парней похищают и находят убитыми. Страна застывает в шоке, а воздух становится густым от ярости. Еще не успели опомниться, как на окраине Иерусалима находят обугленное тело палестинского юноши, Мохаммада. И всё. Спичка упала в бензин. Спецслужбы из Шин Бет пытаются вести расследование, но сами запутались в паутине лжи и слухов. А отец одного из погибших мальчиков, его боль превращается в одержимость. Он готов перевернуть каждый камень, сломать любую преграду, лишь