Двое друзей с детства, капризные мечтатели, верили, что мир будет у их ног. Они были неразлучны, эта дружба казалась нерушимой. Но жизнь развела их. Один стал королём преступного мира, железной рукой подчинив себе целый город. У него всё: власть, деньги, контроль. Другой так и остался бунтарём, вечным возмутителем спокойствия. И теперь он — главная угроза империи своего же друга. Он не боится бросать вызов, вносить хаос в его идеальный порядок. Тот, у власти, разрывается. Он не хочет причинять
Каждое утро А-Хао проверял мопед у закусочной, пока его сестра Сяо-Лин ворчала на него. Он был мелким курьером в «Чёрных Воротах», а её мир ограничивался пластиковыми контейнерами с кашей. Но их жизни висели на волоске. Ночью А-Хао получал приказ: доставить контрабанду до рассвета, иначе его мать лишат крыши над головой. В это же время лейтенант Цай-цзе с татуировкой дракона на шее шёл по следу, выбивая из информаторов адрес склада. А под мостом Тамшуй подросток Ли-Мин из «Белых Теней» прятал
Тело Лю Хуа нашли на сорок втором этаже. Рядом — разбитая чашка, осколки окна и записка: «Ты не уйдешь от долгов». Следователь Ли Чэнь, измотанный бессонницей, сразу понял — что-то не так. Сигнализация отключена, в кармане жертвы — ключ от заброшенного склада. Там журналистка Чжан Мэй нашла фотографии: Лю Хау с чиновником, участок номер семнадцать. Оказалось, Лю Хуа грозилась всех потянуть за собой, знала о фальшивых тендерах. Ее ассистентка, Чжоу Инь, прятала синяки и шептала о долгах. А потом
Сяо Мин вечно спотыкается на пороге класса, а Цзинъи ловит его учебники. Её очки треснули, но ей не до этого. После уроков они сидят в кафе «Золотой дракон». Он ворочает вилкой холодные пельмени, она рисует на салфетках графики. «Зачем мне эти синусы, если я буду печь моти?» — спрашивает он, и в его словах слышится усталое недоумение. Тем временем Линь Чэн ломает ключ в замке своего велосипеда. От его куртки пахнет бензином. А-Сюэ дразнит его за прогулы химии. Они находят убежище в старом храме
Каждое утро Ли Миньхуэй смахивал с подоконника паутину с чёрным пауком. Это был его ритуал, как и кофе с сгущёнкой перед работой. А на работе — старые дела об утопленниках, которые перед смертью шептали о красных глазах в воде. Его напарница, Чэнь Сяолянь, сначала смеялась над этими сказками. Пока однажды не нашла в своём кармане мокрый детский рисунок — паук в луже крови. Старый рыбак в порту говорил о проклятых, о предательстве. А потом Сяолянь на записи с камер увидела лицо своей сестры,
Студент Ли Вэй находит в вещах отца старый блокнот с координатами заброшенного храма. Там, среди запаха сырости и ладана, он видит на алтаре седые волосы — точь-в-точь как у его сестры А-Ли, пропавшей месяц назад. Смотритель храма хрипит ему: «Зачем ты принёс сюда её расчёску?» — и тут же звонит колокольчик, хотя ветра нет. На чердаке Ли Вэй находит кассету 1993 года. Голос, похожий на отцовский, говорит: «Если жребий выпал на 4-й день, замены нет». Однокурсница Чэнь Мэй, дочь шамана, бледнеет,
Она словно неваляшка: сколько раз её опрокидывало — всё равно поднималась. Нина колесила по задворкам Азии с застывшим между детством и усталостью лицом, пытаясь собрать пазл своего прошлого. Тайваньские переулки, где запах улуна смешивался с горечью обид. Густые малайзийские джунгли. Мьянма, где каждый взгляд проверял: «А ты своя?» В её рюкзаке — потрёпанный блокнот с адресами людей, которые могли знать правду о матери. Иногда казалось, она бежит не к чему-то, а от себя самой. В Мьянме её