Гениальный учёный создаёт искусственный интеллект, способный чувствовать, но впадает в кому в самый момент своего триумфа. Его жизнь теперь зависит от аппаратов и милосердия чужих людей. Среди них — медсестра, которая находит в его молчании что-то своё. Она говорит с ним, читает, вкладывает в уход всю свою нерастраченную нежность. И происходит чудо: его состояние начинает улучшаться. Кажется, где-то в глубине бессознательного он слышит её и цепляется за этот голос как за нить, ведущую к жизни.
Элина роняет ключ-карту в подсобке отеля, он поднимает. Мимолётное прикосновение пальцев — и всё. «Ты вообще понимаешь, что будет?» — бормочет Мартиньш, пока его жена Лайма, сестра Элины, пьяно танцует на корпоративе. Так начинается их связь. Их мир сужается до гаража на Маскавас, где пахнет бензином и старыми покрышками. Элина врёт мужу Каспарсу про аудиты, заученно стирая следы помады с воротника перед возвращением домой. Но трещины уже пошли. Лайма находит в его куртке чек из кафе с датой
Все началось с обгоревших фотографий в старом учебнике. Эгле, студентка из рижского общежития, даже не подозревала, во что ввязывается. Рядом был Мартиньш, сосед-программист, с его вечной щелкающей ручкой и странной наблюдательностью. Он-то и заметил, что даты на снимках совпадают с пропажей груза из порта в далеком девяносто восьмом. Их путь лежал к полуразрушенному складу на Крастаа. Там Эгле нашла ржавую цепь с биркой «Klaipėda» — первую зацепку, пахнущую металлом и тайной. Пока Мартиньш
Андрис, обычный водитель, жил в ритме серых рижских улиц. Однажды в его машине появился пожилой пассажир с портфелем, а код от сейфа был написан прямо на аптечной наклейке. Это был первый знак, но он его не разглядел. Потом была ночь у склада и рваный рюкзак под брезентом. Пачка евро, перетянутая резинкой для волос, и открытка «Для Лаймы». Жизнь предлагала ему шанс — ведь ребёнок должен родиться через месяц. Его соседка Майя шипела, умоляла не лезть в чужое дело, но он спрятал деньги в