Молодой ветеринар, которому с животными всегда было проще, чем с людьми, находит пристанище на отдалённой лесной станции. Он снимает комнату в большом доме у добропорядочного семейства. Исправно делает свою работу, лечит зверей, тихо живёт. Постепенно хозяин дома ловит себя на мысли, что этот тихий квартирант стал ему ближе собственных детей. Их странная связь крепнет. Ветеринар, сам того не осознавая, всё больше пытается заменить ему сына. Это уже не просто благодарность — это навязчивая
1983 год. После аварийной посадки космического корабля на Землю возвращается единственный выживший — космонавт Константин Вешняков. Его помещают в строго засекреченный военный институт. Полковник Семирадов, человек волевой и холодный, подозревает неладное. Для расследования привлекают нейрофизиолога Татьяну Климову. Она быстро понимает, что Вешняков не один. Внутри него живет инопланетное существо, существующее в симбиозе с его телом. Оно выходит наружу лишь ночью, пугающее и загадочное. Перед
Август 1941-го. Пограничная школа служебного собаководства внезапно оказывается на линии огня. Для командира Шевцова, врача Киры и её дочери Лизы война из отдалённой угрозы превращается в жестокую реальность. Шевцов, испытывающий к Кире не только дружеские чувства, пытается организовать их спасение. Ситуация осложняется с приездом партработника Полякова, отца Лизы, который намерен любой ценой вывезти семью в тыл. Но стремительное немецкое наступление рушит все планы. Времени на эвакуацию почти
Семь лет жизни украли у Веры Соловьёвой. Она открывает глаза, и мир, который она знала, рассыпается. Её муж, Андрей, уже не ждёт её. Он построил новую семью, а их маленькая дочь теперь называет мамой другую женщину. Вера оказывается чужой в собственом прошлом. Но самая большая опасность исходит от сестры мужа, Маши. За годы комы Веры она превратилась в человека, способного на всё. Её холодная расчетливость и маниакальное желание контролировать семью представляют угрозу для каждого, кто стоит на
Чтобы успеть с переводом, Ирина уезжает из шумного города в глухую деревню. Снимает уютный дом. Хозяин, Сергей, ставит одно условие: никаких гостей. Ирина соглашается — ей нужна только тишина. Сначала дом кажется идеальным убежищем. Но вскоре тишина становится звенящей. По ночам в пустых комнатах слышны шаги. За стенами — неясный шёпот. В углах зрения мелькают тени, исчезающие, когда она поворачивается. Поначалу она списывает всё на усталость, на игру воображения. Но тревога нарастает с каждым
Это началось с папки о хищениях на стройке. Обычное дело для следователя Сергея Крутилина. Но начальник, майор Глухов, бросил фразу: «Копай глубже — упрешься в погоны повыше наших». Предупреждение. На следующий день, после встречи с прорабом Широковым, в машине он нашел фотографию своей дочери. Снятую через школьный забор. Потом был звонок: «Следствие закроешь, доча целой будет». Угроза стала реальной, дышащей в затылок. Его квартиру облили растворителем. Жена Лена в истерике: «Нас сожгут
Каждое утро в их хрущевке в Люберцах начинается с одного и того же: Анна ставит чайник, пытаясь докричаться до дочери в наушниках. Лиза, шестнадцать лет, пропускает уроки, гуляя с Артемом, а не с Сашей. В соседней комнате её брат Дмитрий перебирает дешёвый товар для ларька, вчера опять недобрал. На подоконнике лежит счёт за свет с красной печатью «Просрочено». Напряжение копится, как долги. Однажды вечером оно прорывается: Анна находит у Лизы в соцсетях фото с пирсингом губы. «Ты издеваешься?
Виктория Соболева, криминальный психолог, привыкшая разгадывать чужие мысли, крутит в пальцах серебряную зажигалку. Рядом — детектив Гуров, прагматик в мокром плаще. Их бросило в омут странного дела: убитый мужчина на набережной, в руке — чек на крупную сумму. Он переводил деньги трём женщинам, и всех их звали Лидия. Виктория замечает деталь, ускользнувшую от других — след от рабочего ботинка, напоминающий ей о заводе «Уралмаш» из детства. А потом — новый виток. Подросток с ножом в промзоне,
Главный герой приезжает в старый заброшенный дом под Петербургом. Воздух спёртый, тишина гнетущая. Он идёт по скрипучим половицам, мимо облупившихся стен, и это не просто исследование — он ищет что-то своё, заветное. И вдруг на стенах — детские рисунки. Солнышко, домик. Они кажутся чужими, нездешними, и от этого становится не по себе. Каждый шаг вглубь — это преодоление, тихий ужас от того, что затаилось в этих стенах. Спуск в подвал становится точкой невозврата. Темнота, мигающий фонарь, а