Пожилая женщина решает собрать свою разобщенную семью, придумав хитрый план — созвать всех на чужие похороны в далекой грузинской деревне. Расчёт прост: никто не осмелится устроить скандал в таком месте, да и денег всем перепадёт. Но всё пошло не так с самого начала. Одни опаздывают, другие уже кипят от раздражения. Местные обычаи оказываются чужими и непонятными, а похороны день за днём откладываются. Вынужденные сидеть вместе за одним столом, под грузинские тосты и крепкую чачу, родственники
Всю жизнь она верила, что счастье — это ухоженные волосы. Её мать твердила: тебя полюбят, только если ты сама себя полюбишь. И она старалась. Выстраивала свой мир вокруг безупречного внешнего вида, но это не удержало мужа. Всё рухнуло в одночасье. В отчаянии она прокляла всё, что связано с этой ложью. Салоны, зеркала, саму идею красоты. В истерике она взяла машинку и сбрила свои роскошные волосы. Под ними оказалась уязвимая, но новая она. Лысина её не смущала, лишь обнажала правду. Сначала
Каждый год они зажигали огни, и весь городок собирался вместе. Это была их традиция, почти магия. Но в этот раз всё пошло наперекосяк. Сначала сломалось всё, что могло сломаться, потом пошли разногласия. Отец, Том, пытался всё чинить, улыбаясь через силу. Мать, Сара, чувствовала, как праздник ускользает, как песок сквозь пальцы. Дети смотрели на них растерянными глазами, не понимая, куда делся тот самый дух, что всегда витал в воздухе. Казалось, ничто уже не поможет. Но в самый тёмный момент,
В старом филадельфийском доме пахнет корицей и притворством. Тётя Марта ищет специи для пирога, Клэр вешает гирлянды с таким старанием, будто от этого зависит миропорядок. Её брат Джейк морщится, когда крючок падает ему на лоб. На кухне дядя Боб спорит с женой о изюме в начинке, а за окном из машины выходит их дочь Эмили — с синяком под глазом и дешёвым шампанским. За столом, под аккомпанемент клюквенного соуса с комками, всё рушится. Эмили швыряет вилку и обвиняет мать в измене. Звенит