Писатель-драматург попадает в клинику для лечения от алкоголизма. Это место, где пытаются заново научить радоваться мелочам, где стресс гасят не рюмкой, а позитивным мышлением. Здесь собрались творческие, невероятно колоритные мужчины, у каждого — своя папка жизненного опыта и запас историй, от которых то смешно, то горько. Компания подобралась что надо. Но чем дольше он здесь, тем сильнее нарастает чувство ловушки. Выбраться отсюда оказывается куда труднее, чем попасть сюда. Грустные, уставшие
Якуб приезжает из Праги в деревню помочь тете с фермой. Здесь пахнет навозом и мокрой соломой, а его городская жизнь кажется чужой. В конюшне он встречает Элишку, ветеринара в застиранном свитере. Она учит его запрягать лошадь, смеется над его неуклюжестью и грязными ботинками. По вечерам он чинит водосток, а она приносит ему бутерброды. Между ними рождается тихая, неуверенная близость. Все рушится, когда Якуб находит в старом столе письма — письма от давно умершей матери Элишки, которые тетя
В старом пражском кафе Ян Шимак слушает своего друга Мирослава. Тот швыряет на стол фотографию заброшенного завода — там спрятан чемодан с схемами переправы золота через Дунай. Прошлое не хочет отпускать. Уже через два дня Ян с фонарём и болгаркой пробирается в подвал, пахнущий мазутом и плесенью. На разбитой лестнице он находит Люцию, дочь того самого человека. Она ранена — её опередили люди в чёрных плащах из «Энергохолда». В Братиславе Люция, исчезая в толпе, шепчет ему о женщине с зелёным
Пражская актриса Эмилия каждый день перечитывала старую пьесу, оставленную бабушкой. На полях — пометки красными чернилами, которые она пыталась понять. В Чили шахтёр Лукас после смены пел на ржавой крыше песни о пустыне. Его сосед кричал, что та женщина из Сантьяго никогда не ответит. В Париже куратор Софи спорила с художником-алкоголиком, развешивая его пахнущие сигаретами полотна. А в Сеуле студентка Минджу защищала свою работу, перепачканная синей краской, от обвинений в кощунстве. Потом
Брат с сестрой, Карел и Эва, находят в старом доме наследство — не деньги, а тайну. Пожелтевшие письма, чертежи тоннелей под Вышеградом, фотография бабушки с незнакомцем. Они спорят, продать всё или остаться, но дом уже не отпускает. Эве снится дед, рисующий на стене три переплетенных кольца. Карел смеётся, но вскоре они находят дневник 1942 года. В нём — записи о странном эксперименте, о резонансе дерева. Пропадает слесарь, оставив после себя лишь лужицу смолы и обрывок нот. А потом начинается