Четверо родных — Даниэль, Джесс, Крю и Бри — всегда были единым целым. Их мир замкнут, их связь нерушима. Но однажды Крю приводит в дом Сару, свою возлюбленную. Для него это счастье, для остальных — предательство. Сначала недовольство тлеет под маской вежливости. Но сгущаются сумерки, и напряжение становится невыносимым. Шутки обретают ядовитый привкус, взгляды — лезвия. Семейная идиллия обращается иллюзией, за которой скрывается темная, ревнивая одержимость. И тогда проливается первая кровь.
В пригороде Лос-Анджелеса их жизни шли параллельно, пока не столкнулись в школьных коридорах. Эми Картер, с дрожащей от усталости рукой, пыталась удержать на плаву школьную ярмарку. Лина Чжан, в свитере с пятном от кофе, теряла работу, а её код уже заменял бездушный ИИ. София Моралес отчаянно спорила за право своей дочери Люси рисовать на стене, видела в этом не вандализм, а искусство. Их вечера проходили в кафе за разговорами детей о двойках и украденном чизкейке. Потом крошка от печенья
После смерти отца Лайам приезжает из Квебека в ирландскую глушь, в полуразрушенный дом, оставленный ему в наследство. С ним только бутылка кленового сиропа, старая фотография и загадочное письмо о ящике, закопанном под рябиной. В пабе «Кривой якорь» он встречает Мейв, ветеринара, которая чинит свой трактор и с ходу втягивает его в свои дела. Вместе они отправляются к заброшенной шахте, где дед Мейв когда-то добывал уголь. С фонариком и ломом они находят дневник, а по нему — старый ящик. В нём
Семнадцатилетняя Лила нашла в подвале дневник отца, пропавшего десять лет назад. На странице с датой 24 декабря был странный символ — переплетённые сосновую ветвь и колокольчик. Он писал, что портал открывается только при звуке настоящих колоколов. Бабушка Марго как-то обмолвилась, что её отец верил: уличные фонари на Рождество — это маяки для тех, кто заблудился между мирами. Среди ёлочных игрушек Лила нашла ключ с гравировкой «Склад №13» — такого места в их Халберштадте не было. Том, её