1936 год. Москва. На Спартакиаду съезжаются сильнейшие борцы мира. Но за громкими поединками скрывается нечто большее — титанический труд двух одержимых идеей людей. Василий Ощепков, с детства впитавший японское дзюдо, и Виктор Спиридонов, ветеран, создающий свою систему самообороны. Их пути разные, но мечта одна — создать новый, отечественный вид борьбы. Они ломают головы над приёмами, спорят, отбрасывают лишнее. В этой работе, в столкновении амбиций и школ, рождается самбо. Мы видим, как их
Капитану Шеховцову, закалённому войной ветерану, поручают особую миссию — найти и вернуть тело наводчика Александра, погибшего в сирийской пустыне. Для этого он берёт в напарники молодого снайпера Ивана, виртуоза в стрельбе, но не видавшего настоящей жестокости. Их путь — это выжженная земля, заброшенные деревни, где каждый камень может скрывать смерть. Засады, минные поля, безжалостное солнце. Но внешние опасности меркнут перед внутренним разладом. Циничный опыт Шеховцова постоянно
Он проснулся в чужом теле. Вместо лап — пальцы, в горле комок от несделанного «мяу». На полу — перевёрнутая миска с селёдочным рассолом, а Маша, его хозяйка, тычет в него шваброй и кричит: «Кто ты?». Он поднял с пола кусок колбасы, попытался обнюхать, но носом упёрся в собственную ладонь. Прошли дни. Антон учился включать микроволновку, но всё равно шипел на почтальона и прятал носки под диван. Сосед Василий застал его за поеданием сырого фарша из холодильника, только покачал головой. А вечером
Андрей — врач скорой в Екатеринбурге. Его мир — это треснувшее лобовое стекло машины, вечная нехватка капельниц и бесконечные вызовы. Дома — пустой холодильник и долги. А по телефону — голос матери: отец снова упал. Потом приходит смс от сестры: у отца рак. Четвёртая стадия. Андрей едет в Пермь, в плацкарте, курит в тамбуре. Вспоминает, как отец учил его ставить уколы на кухне. Теперь тот сам просит о помощи, глядя на старую фотографию с рыбалки. Андрей молчит, сжимая в горле ком. Возвращаясь,
Он привык к тому, что его мир — это адреса на экране и пакеты с едой в руках. Вечный бег по кругу. Пока однажды дверь ему не открыла она — в пятнах краски, с уставшими глазами и улыбкой, от которой он забыл, что нужно отдать заказ. Сначала это были просто случайные встречи. Застрять под дождем у ее подъезда. Найти на коробке свой шаржированный портрет. Их разговоры постепенно перетекли в сообщения глубокой ночью — о звездах, искусстве, о всяких мелочах, которые вдруг стали важнее всего. Его