Сентябрь 1939-го. Война начинается не с громких речей, а с тихого ужаса обычных людей. Мы видим её их глазами — тех, кто по разные стороны фронта. Вот Нэнси, американская журналистка. Она стоит на дороге и видит, как на Францию движется сталь — тысяча немецких танков. Это не сводка с фронта, это дышащая, грохочущая машина, которая меняет всё на своём пути. Камера следует за разными судьбами, от вторжения в Польшу до битвы за Британию. Не генералы принимают решения, а простые люди — солдаты,
После похорон отца Айзек остаётся в большом доме с мачехой. Тишина становится тяжёлой, давящей. И вот однажды ночью он приходит — его отец. Но это не тот человек, которого он помнил. Его облик искажён, полон невыразимого ужаса, а в глазах — не отеческая нежность, а тёмная, зловещая угроза. Сначала Айзек думает, что сходит с ума от горя. Но видения повторяются, становятся навязчивыми, всё более реальными. Призрак не просто является — он чего-то хочет, в его молчании скрыто послание. Айзек
Пятнадцатилетняя Джесси жила в съёмной квартире на Бейкер-стрит, подрабатывала в прачечной и разбирала старые газеты в библиотеке. Она пыталась понять, почему эльфы исчезли после того взрыва на фабрике в восемьдесят третьем. Однажды за холодильником она нашла эльфенка. Маленький, с перебинтованным крылом, он грыз её морковку для кролика. «Ты опять сметану доела?» — хрипло спросил он. Его звали Лир. Он рисовал на обоях карту тоннелей под метро, говорил, что там спрятаны крылья его стаи. В кафе
Он замечал этого человека каждое утро — тот оставлял на столе конверты с цифрами вместо адреса. «Опять этот чудак», — говорила Люси, и запах старой тряпки смешивался с паром от кофе. Однажды вечером за мусорными баками Энтони нашёл обгоревшую фотографию. Девушка в платье в горошек, её лицо было зачёркнуто крестом. В кармане он обнаружил чужой ключ. В камере хранения на вокзале лежала коробка с письмами на русском и блокнот, где его имя стояло рядом с координатами доков в Ливерпуле. Мужчина в