Один из самых роскошных лайнеров в мире подбирает в открытом море небольшую шлюпку. На ней — двадцать восемь человек, бежавших от войны и нищеты. Им дают еду и кров, дают надежду. Но вскоре приходит приказ: вернуть всех обратно, в Африку. Отчаяние этих людей, для которых возвращение равносильно гибели, перерастает в решимость. Они захватывают судно, превращая его из символа роскоши в плавучую тюрьму. Капитан и команда оказываются в заложниках у тех, кого сами же и спасли. Начинается невыносимое
Центральная Германия, сорок второй. Сиому всего двадцать, он еврей, работает на заводе и старается быть тенью. Живет один в пустой квартире родителей, которые уехали, — и выживает. Но выживает не только за счет работы. У него есть своя, тайная. Он фальсификатор. Умный, с острыми глазами, он создает поддельные документы для таких же, как он. Меняет их на продуктовые талоны. Это опасный обмен, каждый раз — шаг над пропастью. Каждый его день — это риск. Малейшая ошибка, шорох за спиной, лишний
Всё происходит в четырёх стенах комнаты для допросов. Здесь воздух густой от лжи и страха. Детективы Оливер и Йоханн ведут свою тихую войну. Они остаются наедине с подозреваемыми, лицом к лицу. Каждое слово, пауза, нервный жест — всё это кусочки мозаики, которую они спешно собирают. Они знают, что справедливость требует жертв. Порой нужно переступить через правила, надавить, сыграть на слабостях. Оливер, с его измотанным упорством, и Йоханн, более резкий и прямолинейный, — они дополняют друг
После тяжёлого расставания Каро едет с матерью, Микаэлой, к морю. Их ежегодный отпуск должен был стать побегом от боли, простым лекарством от тоски. Но тишина и шум прибоя обнажили то, что годами пряталось за бытом. Две таких разных женщины — дочь с её раненой независимостью и мать с её кажущейся непоколебимостью. Они гуляли по старым улочкам, смотрели на закаты, и стена между ними начала рушиться. Каро узнала, что Микаэла когда-то тоже гналась за ветром, но сложила крылья ради семьи. А мать, в
Весна 1946-го. Фридрих Шобер возвращается в родную деревню, но отец не пускает его на порог. Всё расколото. Одни молотки с лесопилки уходят на восток, другие — на запад. Анна Бёзель прячет в погребе брата-дезертира, а её мать Марта учит дочь лгать НКВД: «Говори, Ганс в Дрездене сгорел». Фридрих и Анна встречаются у старой мельницы. Он умоляет её бежать, пока границу не закрыли, но она не может бросить мать. Ночью по деревне рыщут патрули, выгребая из печей спрятанные пожитки. Старый порядок
Лина, программист из Берлина, нашла в старом ноутбуке зашифрованный файл. Сосед Томас, инженер, разглядел в коде странные метки — Брюссель, район Схарбек. В ту же ночь в подъезде гаснет свет, а в телефон шипит незнакомый голос: «Удали файл. Не лезь в чужие сети». Она стирает следы, но копирует код на флешку. Томас приводит её в свою мастерскую, заваленную схемами. Лина вдруг понимает: цифры в файле — это число пропавших учёных. Они едут в Брюссель, где их ждёт Амина. Она объясняет: система
Молодая женщина Лена переезжает в старый дом, доставшийся от тёти. С самого начала всё здесь не так. В прихожей — ржавый ключ с датой «1919», открывающий чердак. В спальне — пачка писем на старом немецком, и в каждом один и тот же отчаянный вопрос: «Почему ты не ответил?» Брат Финн находит в камине фарфоровую куклу с треснувшим лицом и странно знакомым взглядом. Дом живёт своей жизнью. Окна сами открываются по утрам. Сосед Ханс невзначай роняет фразу о пропавшей когда-то девушке. А потом Финн
Каждый четверг у ларька с сэндвичами. Она — библиотекарь с чашкой чая, он — гитарист, вечно опаздывающий. Марта оставляла ему записки с названиями книг, Томми ворчал насчёт её бутерброда с авокадо. Их вечера проходили в заброшенных дворах: он играл на гитаре, она читала найденные стихи. Всё изменила коробка с письмами из восьмидесятых, которую Марта нашла в подвале. Письма были адресованы её тёзке, а в них — история музыканта из Лейпцига. Она пыталась заинтересовать Томми, но он лишь сорвался.