1993 год. Ближний Восток в тупике бесконечного конфликта. Израильтяне живут в страхе, палестинцы — в оккупации. Официальные переговоры невозможны, любое общение запрещено. Доверие уничтожено годами войны. В этой тишине отчаяния появляется едва слышный шанс. Норвежец Терье Рёд-Ларсен и его жена Мона Юул решаются на невозможное. Они создают тайный канал. Под одной крышей в Осло, вдали от посторонних глаз, встречаются два человека, которых не должно быть вместе: израильский профессор Яир Хиршфельд
Группа американских солдат прибывает в иракскую деревню с, казалось бы, простой миссией — восстановить водопровод. Но их встречают не как спасителей, а как оккупантов. Недоверие местных жителей — это стена, выше и прочнее любой из стен разрушенных домов. Им предстоит не только физическая работа, но и куда более сложная — наладить контакт. Преодолеть барьер языка, культурных кодов, страха и гнева. Каждый шаг навстречу даётся с трудом, каждая попытка помочь может быть воспринята в штыки.
В Хайфе, в кофейне «Эльга», Лиора протирала стойку, а Амир, студент-медик, рассказывал о ночных сменах. Их жизнь была размеренной, пока Шмулик не полез на военную базу за картами отца. Его поймали у порта Ашдода с набитыми документами карманами. Амир, перевязывая ему рану, шипел, что они занимаются ерундой. Мечта была о Египте, не о тюрьме. Они бежали на юг, забившись в грузовик с арбузами. В пустыне их остановил патруль. Йони затеял ссору из-за колеса, Тамар в это время резала провода рации.
Программист Лирон из Тель-Авива находит в своём ящике тревожное письмо с координатами заброшенной фабрики. В тот же день микробиолог Элиз из Марселя получает по почте образец почвы с тем же зловещим символом — перечёркнутым солнцем. «Ты тоже влип?» — пишет она ему, и эта случайная связь запускает цепь событий. Они встречаются на рассвете у фабрики в Яффо. Внутри — следы старой лаборатории, ржавые бочки с немецкими маркировками, пугающие архивы. Лирон находит список людей, умерших в один день —
В Берлине, среди запаха свежей халы и ворчания её матери Ривки, живёт Лия Коэн. Её мир — это кошерная пекарня и строгие правила. А в баре Кройцберга Томас Вайс, сын немки и еврея, разливает текилу под оглушительный панк. Их встреча на рынке — столкновение двух вселенных. Она ищет кошерный сертификат на бутылке вина, он смеётся, закуривая. Их отношения — это трещина, в которую тут же просачивается прошлое. Томас пропускает пятничный ужин ради концерта, и Лия в ярости швыряет в него штрудель. Её