Павел Шелест жил по правилам. Его мир был простым и понятным: работа, дорога, чёткий распорядок. Он не искал острых ощущений, ценил тишину и предсказуемость. Его жизнь шла по накатанной колее. Всё изменилось в один миг, 15 августа 1990 года. На трассе его автобус столкнулся с «Москвичом». Павел не пострадал физически, но его прежняя жизнь закончилась на этом месте. За рулём иномарки был Виктор Цой. Павел не знал его песен, не слышал о его славе. Для него это был просто другой водитель. Но для
В одной из рижских квартир находят тело женщины. Оно обезображено серной кислотой до неузнаваемости. Кажется, всё просто: все улики указывают на бывшую квартирантку убитой. Дело почти закрыто. Но прокурор отказывается ставить подпись под заключением. Он чувствует, что здесь что-то не так. Что доказательства — слишком удобные, слишком очевидные. И следователи начинают всё сначала. Они погружаются в жизнь погибшей, в её круг общения. Каждый шаг расследования словно расшатывает первоначальную
Всё начиналось как выгодное партнёрство. Они создали отлаженную машину по хищению и перепродаже антиквариата. Но алчность администратора бара, который взял бразды правления в свои руки, отравила всё. Основатель операции почувствовал, как его оттесняют в тень, лишая доли и уважения. Униженный и жаждущий реванша, он находит своего козыря — рецидивиста, человека с ледяным взглядом и грязными связями. План казался простым: устранить зарвавшегося партнёра и вернуть себе законное место. Но чужая
Старый председатель Яков Русак, уходя, оставляет колхоз сыну. Алексей только что из института, с новыми идеями. Все ждут, что он продолжит отцовское дело. Но у Алексея свой взгляд. Он видит будущее села не в привычных устоях, а в переменах. Новые технологии, другая организация труда. Для сельчан, привыкших к проверенному, это словно удар. Пошли разговоры, сомнения. Сын будто отвергает заслуги отца. Алексей наталкивается на глухую стену непонимания. Каждый его шаг встречают в штыки. Но он упрям.
Конец сороковых. Лейнасар возвращается в послевоенную Латвию с заданием от западных хозяев. Его цель — найти уцелевших «лесных братьев», вдохнуть новую жизнь в их сопротивление. Он думает, что возвращается к прошлому, к тому, что когда-то было его жизнью. Но всё иначе. Страна изменилась, люди изменились. Он встречает старых знакомых, и каждый взгляд, каждое молчание — это укор. Он пытается наладить контакт, но видит не романтичных борцов, а измученных, запуганных людей, зашедших в тупик. Его
В заброшенном посёлке у Байкала инженер Глеб день за днём чертит планы укрепления насыпи. Бумаги разложены повсюду, а за окном вечные дожди. Его жена Марина устаёт от его отрешенности, от холодных ужинов и ночей при свете фонаря. Она учит детей в местной школе, её мир — это класс и доска с мелом. Рядом, в бараке, бывший фронтовик Семён собирает мужиков. Показывает им ржавые болты с моста — ещё немного, и катастрофа неминуема. Они греются у буржуйки, чувствуя тяжесть предстоящей работы. А потом
Пятнадцатилетний Лёня, скрипач из Ленинграда, приезжает к деду на озеро. Лето, пахнет смолой и старыми досками. На чердаке, среди фронтовых писем, он находит сломанную скрипку и пытается её починить. Рядом появляется Катя, дочь геолога, с гербариями и лёгкой насмешкой. Она смеётся над ним, когда он по рассеянности роняет ноты в печь. Их тихому миру противостоит Виктор, местный парень, для которого настоящая музыка — это рёв моторов. В споре он ломает Лёнину скрипку и швыряет обломки в воду. Это
Артурс копает ямы на краю деревни, сажает сосны, чтобы удержать песок. Ветер с дюн сбивает его с ног, засыпает только что вырытые ямы. Юрис, его помощник, устало вытирает пот — кажется, они борются с самой природой. Внизу у моря Эдгар чинит сети и злится. Он видит в этих посадках угрозу — деревья перекроют путь к воде, к рыбе. Он приходит к Артурсу, мокрый от дождя и гнева. Марта, жена Артурса, предлагает чаю с мятой, пытаясь смягчить конфликт. Жизнь здесь — это постоянное противостояние. Шторм
Иван Петрович, электромонтер, живет один в ленинградской коммуналке. Его жизнь сера и однообразна, словно проводка, которую он чинит. Каждый декабрь из-за бороды и голоса его наряжают Дедом Морозом для детских утренников. Это его единственная роль, его тайный выход из будней. Однажды на базаре он сталкивается с Ниной Сергеевной, учительницей. Она роняет очки, он поднимает. Неловкость, несколько простых слов. Он предлагает починить оправу. В его мастерской пахнет эпоксидкой и одиночеством.
Обычный ленинградский девятиклассник Кирилл находит в заброшенной лаборатории странный аппарат. Искра, удар током — и перед ним стоит его точная копия. Тот же шрам над бровью, но взгляд чужой, настороженный. Сначала двойник лишь молча повторял движения. А ночью, пока Кирилл спал, он украл ключи. Через несколько дней этот второй, назвавшийся Виктором, уже ломал замки в школьном спортзале и бил стекла. Он встретил Кирилла у гаража, пахнущего машинным маслом, и сказал: «Я не твоя тень. Мне нужна
Всё началось с веера, уроненного в грязь. Это была случайность, которая перевернула всё. Поручик Андрей поднял его, а потом месяц тайком слал княжне Вере букеты. Так начался их роман — трепетный, светлый, полный надежд. Прогулки под фонарями, тихие разговоры. Казалось, так будет всегда. Но грянул 1914 год. Война забрала Андрея резко и бесповоротно. Вера ушла в госпиталь, пытаясь спасать чужие жизни, хороня свои мечты. А потом их мир и вовсе рухнул. Революция, гражданская война. Андрей вернулся
В доме-музее, застывшем во времени, доживают свой век ветераны кино. Их мир — это павильоны шестидесятых, давно ушедшие в небытие, и призраки ролей, которые они когда-то играли. Они ссорятся из-за пустяков, вроде старого чайника, а в следующую секунду говорят о невысказанной любви, тянущейся десятилетиями. Старость здесь — не повод для сантиментов. Она просто вторая кожа, привычная и неизбежная. Они ворчат, мечтают, вспоминают. И влюбляются, даже в восемьдесят лет. Однажды бабушка с тростью