Студент Алекс снимает разгромный разбор того самого фильма, не веря ни единому кадру. Наутро ему приходит ответ — таинственный незнакомец, скрывающийся под ником Deathawaits. Он утверждает, что всё это была правда, и шлёт координаты — заброшенная больница в Ванкувере, где это снимали. Алексу не терпится доказать свою правоту. Он уговаривает друзей поехать с ним, чтобы установить камеры и разоблачить мистификацию. Они проникают внутрь. Но первая же ночь всё меняет. Охранник, пытавшийся их
Главный герой прибывает на мрачный, отрезанный от мира остров, чтобы узнать правду о гибели брата. Официальная версия — несчастный случай — кажется ему ложью с первого взгляда. Местные встречают его молчаливой враждебностью, а сам воздух пропитан страхом и старыми тайнами. Он чувствует, что каждый шаг за ним наблюдают. Попытки расспросить кого-либо наталкиваются на глухую стену. Но он не из тех, кто отступает. Его собственная природа, холодная и решительная, становится главным оружием. По
Эйнзли МакГрегор, детектив из Ванкувера с привычкой жевать мятную жвачку во время допросов, приезжает в долину Оканаган после того, как на заброшенной винодельне «Ла Ви» нашли тело управляющего — Лукаса Рено. В кармане его кожанки — ключ от сейфа с распечаткой транзакций на $200 тысяч, помеченных «КВ». Владелец винодельни, Жерар Фоше, в рваных кедах и с запахом виски, утверждает, что Лукас воровал оборудование. «Вы же понимаете, тут каждый второй готов на всё ради бутылки каберне», — бросает
Астрофизик Лиам, вечно теребящий шнурки своих кед, нашёл в данных радиотелескопа странную аномалию — пульсации, которых там быть не могло. Он позвонил Еве, астронавтке со сломанной рукой, отстранённой от полётов. Она всё перепроверила. «Там что-то есть», — сказала она, тыкая в экран карандашом с ракетой. Они пошли на риск, пробравшись в обсерваторию, чтобы перехватить сигнал. В шифровке обнаружились координаты заброшенной станции у Сатурна. Их поймал начальник Евы, Клод Ривуар, грозя уничтожить
В маленьком городке, засыпанном снегом, жизнь будто застыла, как лёд. Лиам Кроуфорд, механик, в одиночку возился со своим эскизом на заброшенном катке. Эмили Торн, вечно недовольная сломанной кофемашиной в отцовской кофейне, случайно наткнулась на его неуклюжего медведя. Не спрашивая, взяла стамеску и показала, как должно быть. А потом случилась беда — трещина в каркасе, угрожавшая разрушить всё за неделю до конкурса. Отчаяние Лима столкнулось с её упрямой решимостью. Эмили принесла украденные
Марта находит в архивах старую фотографию сестры Лизы, пропавшей десять лет назад. На обороте — координаты заброшенной шахты за рекой. Она берет отцовский фонарь, надевает потрёпанную куртку Лизы и идёт через лес. В шахте её находит ржавый медальон с инициалами «С.Д.», как на часах шерифа Дэвида. Его фонарь слепит ей глаза, а рука дрожит на кобуре. Потом она у соседа-отшельника Гэвина, на кухне, где пахнет плесенью и жжёным кофе. Там — связка писем. В одном детали сделки мэра с угольной
Всё началось с чемодана, который оказался не её. После рейса из Нью-Йорка Эмили Картер обнаружила вместо своей одежды чужой пиджак, пачку русских документов и флешку в виде гитары. А потом раздался звонок. Джейкоб Риверс, аналитик хедж-фонда, голос срывался от напряжения: если нет жёлтого конверта, они оба в жопе. Его карты заблокировали, её квартиру уже обыскали незнакомцы в кожанках. Они встретились в захудалой пиццерии на окраине Бруклина. Он требовал флешку, она — ответов. Три дня паники,
Он чинил кофемашину в крохотном кафе, она вечно опаздывала на совещания. Их мир сводился к утреннему латте и случайной улыбке. Пока однажды она не уронила ключи. Пока он не заметил её странные чертежи. Пока они не обнаружили, что живут в одном доме. Затем был тот ужин. Её отец, его потрёпанная рубашка. Деньги в конверте, которые говорили громче любых слов. Он вернул их. Она не могла простить ему эту гордость, а он — её молчаливое согласие. Казалось, всё кончено. Она уехала. Но потом случилась
После смерти деда Юки Хиираги приезжает в его старый дом в Яманаси. В кладовке она находит банки с забродившим виноградным соком — тот самый «самогон», который дед просил не трогать. Сосед Такуми Кадзивара, вечно в потертой кепке, сначала только покрикивает через забор: «Эй, новенькая, шланг не на ту грядку положила!». Но после того, как Юки случайно залила его саженцы, стал заходить чаще — учил подвязывать лозы, а она ворчала, что у неё своих дел хватает. В ящике стола она нашла конверт с
Каждое утро Лайла протирала стойку своей таверны, а Маркус ворчал на кофе с корицей про вечно моргающий свет. Пока они не нашли в старом гараже коробку с выцветшими фото 1973 года. Дети, полуразрушенная фабрика «Риверсайд», обгоревшее письмо с угрозами о каком-то «сливе». Лайлу не отпускал образ девушки в платье с георгинами. Ею оказалась Эдит Грэй, которая до сих пор жила у реки в трейлере. Она отмахивалась от их вопросов, но обмолвилась о брате, который не сгорел в пожаре, как сказал шериф, —