В начале XX века казахскую степь захлестнул голод. Пришли новые власти, отбирали последнее. Люди умирали от голода и жажды. Это была пустота, пожирающая всё на своём пути. Молодой Турар, чтобы спасти семью, идёт на отчаянный шаг — охотиться на орлов. Это не просто добыча, это поединок с самой степью, с её духом. Каждый его шаг — это борьба не только за пищу, но и за саму жизнь, за право своей семьи увидеть завтрашний день. Вокруг — отчаяние. Но сквозь него пробивается неистребимая воля. Дух
Дамир — виртуоз обмана. Его мир построен на иллюзиях, где каждый звонок от «сотрудника банка» или «полицейского» — это тонко сплетённая паутина лжи. Он не просто вор, он психолог, предугадывающий каждую реакцию своих жертв. Его команда — отлаженный механизм, работающий на страхе и доверии людей, которых они атакуют с самого утра, пока разум ещё уязвим. Но с каждым успехом тень над ним сгущается. Давление растёт: нужно постоянно придумывать новые схемы, быть на шаг впереди закона, удерживать
Азамат Калиев — адвокат, чья жизнь состоит из перенесенных заседаний, чая с баурсаками и звонков от бывшей жены про алименты. Его клиенты — пенсионеры с соседскими войнами, а дела — незначительные, пока в его кабинет не входит Маржан Уалиева. Её мужа, простого водителя маршрутки, посадили за «незаконную предпринимательскую деятельность». В папке с бумагами Азамат находит расписку участкового — взятку в пятьдесят тысяч. Это уже пахнет не просто бюрократической ошибкой, а системой. Пока он
Айжан, студентка-востоковед, находит в отцовской лавке старую фотографию. На ней — казахская женщина и еврейская девочка в шанхайском порту. Снимок будто хранит чью-то забытую жизнь. Отец лишь вскользь бросает что-то о японских шпионах, не отрываясь от паяльника. Но для Айжан это становится навязчивой загадкой. На обороте — чужая судьба, имя: Лэй Фэнцзюань, Харбин, 1937. Её преподаватель, господин Ли, вглядывается в снимок и поправляет: это не Харбин, а Шанхай. Вывеска с упрощёнными