Несколько пар приходят на групповую терапию, ожидая банальных советов. Вместо этого они получают конверты с заданиями, которые заставляют их говорить о самом сокровенном — о том, что годами копилось внутри и боялось выйти наружу. Сначала это просто неловкость. Потом — тихий ужас от необходимости обнажить душу. Но понемногу стены рушатся. Они делятся тайными мечтами, старыми обидами, страхами, которые прятали даже от самых близких. Они видят в глазах партнёров совсем других людей. Этот вечер
Они были врачами, привыкшими бороться за чужие жизни. Но когда диагноз прозвучал для одного из них, вся их уверенность рухнула. Вместо отчаяния пришла странная, трезвая ясность. Они не стали тратить время на поиск чуда. Вместо этого они начали собирать моменты. Каждый день, каждый час наполняли тем, что откладывали на «потом»: тишиной утреннего кофе, прогулками без цели, разговорами, которые раньше казались неважными. Параллельно с этой нежной агонией шла другая, практическая работа. Они начали
Карлос, гид из парка Гуэль, и Инес, художница, встречаются каждую неделю, но на этот раз всё иначе. В её руках оказываются старые письма, найденные в букинистической лавке. В них — намёк на склеп под церковью и что-то тревожное. Их любопытство превращается в навязчивую идею. По карте с восковыми печатями они находят полуразрушенный дом в Грасии. Пробившись в подвал, Инес находит среди кирпичей дневник и фотографию. На снимке — женщина с её лицом, но со шрамом. Это открытие пугает их. Карлос
Элена, медсестра из больницы Сан-Пабло в Валенсии, замечает, что её восьмилетняя дочь Люсия рисует одни и те же цифры — 3, 11, 42 — на стенах кухни мелом. «Они говорят через дверь», — шепчет девочка, указывая на старую кладовку в их квартире на улице Маркес-де-Дос-Агуас. Элена игнорирует это, пока не натыкается на архивную запись 1978 года: три пациента психиатрического отделения исчезли в ту же дату, которую Люсия выцарапала на холодильнике. В это время Рауль, охранник музея истории медицины,
Каждое утро Лусия покупает чуррос, а её сосед Хавьер вечно опаздывает на автобус. Их жизнь — это привычный ритм Мадрида, пока Лусия не находит в мусоре пачку старых писем. На фотографии — мужчина, вылитый её покойный муж. Это зацепка из другого времени. Она идёт в библиотеку, где архивный работник Эмилио помогает ей разобраться в чернильных строчках. Оказывается, у неё есть сводный брат, о котором она не подозревала. Мир переворачивается. А в это время Хавьер обнаруживает, что его дочь Карла
Двое братьев, Хуан и Пако, внезапно сталкиваются с стремительным облысением. Для Пако это катастрофа — он боится насмешек любимой девушки, а Хуан, всегда более прагматичный, лишь устало морщится. В аптеке они видят дорогущее средство, и Хуан решает, что лучше потратить деньги на поездку к знахарке где-то под Валенсией. Их старый Seat Ibiza ломается, и путешествие превращается в нелепый пеший марш. Они бредут по пыльным дорогам, пряча лысеющие головы под шарфом и кепкой. Их подбирает женщина по
В узком барселонском дворе-колодце жизнь течёт по своим законам. Кармен, хозяйка лавки, ворчит на подростков, рисущих граффити на её ставнях. Её дочь Лусия тайком встречается с Алеком, сыном сербского мигранта, а старик Рамон следит за всеми в бинокль, записывая подозрения в потрёпанную тетрадь. Их хрупкий мир рушится, когда городские власти пытаются снести стихийную детскую площадку. Соседи, обычно погружённые в свои обиды, вынуждены объединиться. Безработный актёр Антонио призывает к
Каждое утро на кухне в Саламанке начинается с идеальной картинки для Stories. Мария, не выпуская телефон из рук, шипит на дочь Лусию, чтобы та убрала кроссовки с дивана. Хавьер прячет от неё квитанции за просроченный кредит, ворча на новые лампы для блога. А маленький Маркос просит маму поиграть в рыцарей, но её взгляд прикован к экрану. Их хрупкий мир рушится из-за банки с паэльей. Соседка Алисия снимает, как Мария выливает её в раковину, притворяясь, что это домашнее блюдо. Шантаж. Промокод