Сначала они были такими разными. Аканэ, образцовая ученица, пряталась за маской приличий. Фукагава — свободный и резкий, он говорил всё прямо, увлечённый только своей живописью. Она его не понимала и даже раздражалась. Но потом его картины что-то зацепили в ней. Она стала вглядываться в мазки, а потом и в него самого. Они начали сближаться неспешно, осторожно. Между ними возникла хрупкая, но настоящая связь. Казалось, они нашли в другом ту самую недостающую часть. Только у каждого был свой
Трое друзей — Хирото, Саори и Кейго — застревают в глухой японской провинции по дороге к морю. Их велосипеды сломаны, телефон разряжен, а местные лишь крутят у виска, глядя на их упрямство. Кейго, уставший и сомневающийся, готов всё бросить. Но Саори, помня его же мечту услышать волны перед отъездом в Токио, не сдаётся. Их путь — это пыльные дороги, перевалы и редкие признаки заброшенной жизни. Они находят старую рыбацкую лодку, консервы с истёкшим сроком годности. В ржавом ящике Саори находит
Рука переезжает с матерью в домик у маяка, оставив в Токио тайну исчезновения отца-океанографа. Всё здесь кажется пропитанным солёным ветром и тишиной. Однажды в магазине она видит странного парня в мокром комбинезоне. Он исчезает, а на полу остаётся лужа, где плавают медузы. Соседка Микако говорит ей шёпотом: «Ты тоже его видишь?» Рука находит старые записи отца — схемы подводных тоннелей и загадочное имя «Хирото». Этот самый Хирото работает на причале, он молчалив и скрытен, со шрамом на
Это история, собранная из обрывков. Из голосов, доносящихся словно из-под земли. Из тишины, которая кричит громче любого слова. Мы видим мир через призму старой, дрожащей камеры, сквозь царапины на плёнке. Это не связный рассказ, а скорее вспышки памяти. Юноши и девушки, их лица мелькают в полумраке. Они говорят о чём-то простом и важном, их шёпот полон страха, что их услышат. Их споры, их слёзы, их смех, обрывающийся слишком резко. Их шаги по мокрому асфальту, которые внезапно стихают. Кадры