Группа подростков на заброшенном складе находит странную коробку — короу. Внутри скрывалась игра, древняя и тревожная. Сначала сомневались, но любопытство оказалось сильнее. Они раскрыли правила, пропустили мимо ушей предостережения. Решили, что это просто развлечение. Но с первым ходом что-то надломилось. В городе начали происходить необъяснимые смерти. Жуткие, неотвратимые. Повседневность стала сном наяву, только кошмарным. Это привлекло детективов. Они быстро связали цепь смертей с игрой.
Девять лет назад Чи, молодой репортер, стал свидетелем хит-энд-рана. Машина сбила человека и скрылась. Он так и не смог забыть это, найти виновника. Спустя годы он сам попал в аварию. И обнаружил, что его, казалось бы, новый автомобиль — тот самый. Тот, что уехал тогда в темноту, оставив умирать. Это открытие перевернуло всё. Журналистское расследование стало для Чи личным делом. Он погружается в прошлое, и каждая новая деталь оказывается частью сложной мозаики, где его собственная жизнь
После аварии водитель Юй, спасая мальчика, оказывается в подвале роскошного дома его отца. Он просит убежища, надеясь дождаться выздоровления ребёнка, прежде чем сдаться властям. Чувство вины гнетёт его, и это существование в тени кажется ему хоть каким-то искуплением. Но скоро тишина особняка начинает казаться зловещей. За безупречным фасадом семьи скрывается что-то неуловимо неверное. Юй замечает странности, намёки на какую-то игру, в которой он — пешка. Благодарность хозяина обретает двойное
Ли-Чен работал в кафе, носил в кармане разбитый телефон с фото погибшей матери. Однажды он нашел старый фотоаппарат. На снимках — он сам, но в военной форме сороковых, и девушка, вылитая соседка Сяо-Фэн. Снимки были в странных пятнах, похожих на кровь. Сяо-Фэн призналась, что видит те же сны: грохот поезда в тоннеле, крики на японском. Вместе с А-Юэ, искавшей сестру, они спустились в заброшенный госпиталь. Стены были испещрены следами, похожими на пулевые. А-Юэ показала газету 1945 года — там
Пятнадцатилетняя Линь Мэй жила в ритме запотевших окон, запаха подгоревших баоцзы от старика Ли и скучных уроков географии. Её настоящая жизнь начиналась после школы, на чердаке старой библиотеки, где она нашла коробку с чужими письмами и фотографию с клеймом «предатель» на обороте. Это открытие вывело её на след собственного деда. А когда их двор пошёл под снос, тишина соседей стала невыносимой. Дядя Чжан, разливая чай дрожащими руками, обронил: «Твой дед не сам прыгнул…» Этого было
Он разгружал ящики с манго, она ворчала на сломанный лифт. Их мир состоял из утренней рутины и случайных встреч в подъезде. Однажды в дождь он протянул ей дырявый зонт, и она рассмеялась. Это стало началом. Цзя Хао, бармен, и Сяо Вэнь, дизайнер обуви. Их свидания по четвергам у фонтана — сэндвичи, украденные соломинки, тихие разговоры. Пока однажды он не опоздал. Она ушла, оставив ему горькие слова о пустых обещаниях. Он пришёл к ней с извинениями, коробкой неидеальных круассанов и новым
Студент Ли Вэй находит в вещах отца старый блокнот с координатами заброшенного храма. Там, среди запаха сырости и ладана, он видит на алтаре седые волосы — точь-в-точь как у его сестры А-Ли, пропавшей месяц назад. Смотритель храма хрипит ему: «Зачем ты принёс сюда её расчёску?» — и тут же звонит колокольчик, хотя ветра нет. На чердаке Ли Вэй находит кассету 1993 года. Голос, похожий на отцовский, говорит: «Если жребий выпал на 4-й день, замены нет». Однокурсница Чэнь Мэй, дочь шамана, бледнеет,