Историк Элизабет и её дочь пытаются оправиться после сильного землетрясения. Но подземные толчки пробудили нечто древнее. Из трещин в самой реальности является Питер, призрачная фигура, несущая с собой леденящий душу холод прошлого. Их жизнь превращается в кошмар. Появляются тени, слышатся шёпоты. Питер обладает тёмным влиянием, он как болезнь, проникающая в стены дома и в их мысли. Элизабет понимает, что чтобы спасти дочь, нужно раскрыть, кем он был и почему вернулся. С каждым шагом в
Трое подростков — Лила, Джейк и Мэйси — находят у старого маяка три черепа, скованные ржавой цепью. На одном — странная трещина, похожая на молнию. Снимок Мэйси лишь фиксирует начало чего-то необъяснимого. На следующий день в тихом городке начинаются странности: пропадают ножи у мясника, из школы доносится чужой вой. Мистер Харгрив, торговец древностями, показывает им старую газету и бормочет что-то о координатах, а не рунах. Он говорит, что они разбудили то, что должно было спать вечно. Лила,
Артур Симпсон, пастор в поношенном пальто, каждый день начинал с проверки церковной кассы. Его жизнь была размеренной, как тиканье часов на колокольне. Его жена Эмили разливала чай в приходском зале, а старушки шептались о её слишком громком смехе. Их брак стал привычным, как выцветший узор на её платье. Всё изменилось, когда Эмили нашла на чердаке письма. Письма от Оливера Хартли, художника, который когда-то расписывал церковный потолок. Все думали, что он уехал. Но он был здесь, на
Двенадцатилетний Лиам нашёл на чердаке старенький дневник своего деда Арчи. Там были зарисовки хрустального черепа. На следующее утро в Британском музее этот самый череп бесследно исчез. Лиам заметил незнакомца в твидовом пиджаке, того самого, что был на старых фотографиях деда. Вместе с подругой Эмили, которая везде таскала с собой леденцы и учебники, он пустился в погоню. Случайно подслушанный разговор в метро открыл им страшную вещь: некто Блэкторн готов взорвать сеть тоннелей под
Пятнадцатилетняя Лила Кроу каждое утро замазывает фиолетовые полосы на шее тональным кремом. Её мать, Элейн, оставляет на столе новые мази, но Лила молча выбрасывает их в мусор. После школы она моет посуду в кафе, где бармен Сэм подшучивает над её пятнами. В автобусе подростки тыкают в неё телефонами, а она просто включает музыку погромче и смотрит в окно. Её убежище — чердак, где она рисует комиксы о зебре, сражающейся с мутантами. Отец однажды находит альбом и осторожно спрашивает, не о ней
В этом городке всегда пахнет мокрым асфальтом и притворством. Фред — тот парень в кафе, что вместо латте заказывает стоном. Все делают вид, будто так и надо. Официантка подаёт ему «кровь апельсина», соседка суёт гнилые помидоры — для его рациона. Он ходит на работу, а подростки тычут в него телефонами. Его лучший друг Томми, вечно пьяный электрик, чинит ему отваливающиеся части скотчем. И все врут, что всё в порядке. Но чем упорнее Фред пытается вписаться, тем больше трещит по швам этот нелепый
Двое друзей отправились в лес пострелять уток. Вместо дичи они наткнулись на старый, полуразрушенный бункер, заросший мхом и ржавчиной. Из любопытства зашли внутрь. Влажный воздух, запах тлена и тишина, которая, кажется, копилась здесь с войны. И вдруг — он появился. Солдат в рваной форме, с лицом, измождённым до неузнаваемости. Его глаза горели пустотой. Он не был призраком в обычном смысле — скорее, отголоском, застрявшим во времени. Он кричал что-то про фрицев, вскидывал винтовку, и его
Ночной сторож Лиам замечает странные символы на салфетках, которые рисует барменша Эмили. Вскоре эти же знаки он видит в газете — рядом с заметкой о пропавшем без вести. Музейный архив преподносит новую загадку: старый снимок 1943 года, где учёные в противогазах держат табличку с тем же узором. На обороте — зловещая пометка о «Проекте „Рассвет“» и ликвидации свидетелей. Тихое напряжение обрывается звонком Эмили. В её квартиру кто-то вломился и вырезал эти символы на столе. Лиам мчится к ней,
Марк задраил дверь бункера, и их мир сузился до бетонных стен. Лиза пересчитывала скудные запасы, её тихий голос дрожал от осознания — месяц, не больше. Джейк нашёл за ящиками дохлую крысу, Эми с криком заставила его выбросить её. Марк, с руками в машинном масле, чинил генератор, его молчание было крепче стальных стен. Ночью радио ловило лишь обрывки чужих голосов, но Марк глушил их, твердя, что снаружи никого не осталось. Он замазывал трещину от взрыва, уверяя, что всё под контролем. А Джейк с