Вена, 1847 год. В родильном отделении больницы царит необъяснимая эпидемия. Молодые матери умирают одна за другой от послеродовой горячки, и медицина бессильна. Венгерский врач Игнац Земмельвейс с болью в сердце наблюдает за этой чумой. Его поражает простая, но страшная деталь: в одном отделении, где работают студенты, умирает куда больше женщин, чем в другом, где принимают акушерки. Он ищет причину, пока трагедия с коллегой не открывает ему глаза. Тот, порезавшись при вскрытии, умер с
Габор, фармацевт из Будапешта, плотнее закручивает шарф, пряча залысины. Его жизнь — это аптека на улице Ваци, коллега Эржебет с её упрёками и бар «Золотой олень», где сосед Ласло тычет вилкой в его голый затылок. Всё меняется, когда в аптеку врывается Маргит, библиотекарь с рыжими прядями. Неуклюжее свидание, путаница с адресами и насмешки бывшей жены — всё это отступает, когда они вместе находят в архивах старинный рецепт алхимика. Габор смешивает ингредиенты в подвале, надеясь на чудо. Взрыв
Эржебет моет посуду в кафе, а по вечерам мать требует денег, иначе их выселят. После смены она прячется в подвале общежития, где поет в тишине, под старый синтезатор. Сосед Ласло, студент с татуировкой на шее, слушает её через стену и настаивает, чтобы она выложила записи. Он верит в неё сильнее, чем она сама. На конкурсе в клубе всё идёт наперекосяк — шум, гул, забытые слова. Но менеджер Габор предлагает контракт, если она изменит своё пение, уберёт этот жёсткий, настоящий голос. Эржебет почти
Ласло нашёл на чердаке дневник деда. Там было написано про крест, спрятанный в 1944 году под алтарём разрушенной часовни. Он уговорил сестру Эржебет пойти туда, хотя она помнила отцовский запрет. Они нашли его. Древний, с потрескавшейся эмалью и рунами, он пах медью и старым ужасом. И этот ужас медленно вошёл в их жизнь. В телефонной трубке — тяжёлое дыхание. За ними стал ходить незнакомец в помятом плаще. Их друг Габор умолял избавиться от креста — после его находки в гараже кто-то разбил