1965 год. Британский гарнизон в Адене, Йемен. За колючей проволокой — кусочек Англии с газонами, коктейлями и светскими сплетнями. Жёны офицеров, вроде идеальной Элисон Лэйнг, пытаются сохранить привычный уклад, пока их мужья несут службу в этом пекле. Но снаружи нарастает гул ненависти. Аденский кризис подбирается к самым воротам. Идиллический мирок трещит по швам. Почести, звания и условности рушатся, обнажая страх и предательство. Каждому придётся сделать выбор — кто ты, когда рушится твой
Лина замечает, как её дочь Элла рисует на стенах тревожные символы — перевёрнутые треугольники и цифру 17. В прачечной, среди запаха сырости и порошка, она находит в кармане чужого пальто ключ. Элла смотрит на него с упрёком, но Лина уже не может отступить — она помнит эту женщину, её чёрный плащ и синяк под глазом. Детектив Руссо, с подпорченной репутацией, узнаёт в этих символах призраков своего старого дела. Ключ приводит их в подвал на площади Гамбетта, где лежат аудиокассеты. На одной —
В Касабланке двадцатилетний Карим прячет шафран в старый «Рено», а его сестра Надя крадёт у матери рубиновое кольцо, чтобы расплатиться с долгами. «Ладно, — шепчет она, — но если папа узнает, тебе конец». В тот же день их отец, Абделькрим, получает из Марселя посылку — фальшивые купюры спрятаны под слоем сушёных фиников. Карима замечает полиция, он бежит, оставив в грязи кроссовок. А в Марселе его сводная сестра Леила втирается в доверие к таможеннику, принося ему пастилью, чтобы выведать
Шестнадцатилетняя Эмма в кожаном браслете и пятнадцатилетняя Виктуар в растоптанных кедах оказались в одной парижской квартире из-за отцов. Они делят комнату, делят розетки, делят тишину, натянутую, как струна. Эмма протирает пыль с гитары, Виктуар переписывается с парнем из Брюсселя. Их миры разделены трещиной в гипсокартоне. Все меняется на ночном рынке Barbès. Из-за пачки «Житан» и украденной помады рождается негласный сговор. «Твоя мама пахнет жасмином, как моя бабка», — бросает Виктуар, и