После смерти жены Чарльз Бун в надежде исцелиться привозит детей в родовое поместье. Он ищет тишины и связи с прошлым, но находит нечто иное. Старые стены хранят не память, а тайны. В пыльных архивах и забытых комнатах он обнаруживает следы своих предков — тёмные, запутанные. Постепенно проступают истории о магии, проклятиях, силах, что когда-то определили судьбу их рода. Каждая находка рождает новые вопросы. Чарльз начинает понимать, что мрак прошлого не просто память — он жив. И он касается
Детектив Джейкоб Реннер возвращается в Грейпвайн, поселок на замерзшем берегу Онтарио, где двадцать лет назад пропала его сестра. В мотеле он находит в тумбочке записку: «Лампу не гаси. Иначе увидишь её лицо в окне». Местный шериф, Елена Мартинес, встречает его с холодным любопытством. На её столе — фото трёх девушек в красном, исчезнувших за последний год. Джейкоб рыщет по заброшенным местам, по следам старого горя. В пустой школе он сталкивается с Оуэном, парнем из резервации, который говорит
Это история о том, как мальчик из Пламстеда, Дэвид Роберт Джонс, придумывал себя заново. В лондонской квартире он рисует в тетради костюмы с асимметричными рукавами, а его мать Пегги ворчит на рыжие волосы. Потом будет коридор психиатрической клиники, звонок от брата Терри про планету с пауками, и тихий шепот, что в этом безумии есть своя логика. Его менеджер Кеннет Питт не понимает «Space Oddity», считая это пародией. Но Дэвид уже не стремится быть понятым. Он затягивается сигаретой и идет
Сара Митчелл ведёт эфир, когда понимает, что её сын Люк не вернулся из школы. Вместо смс от него приходит сообщение от незнакомца: «Он с нами. Не зови полицию». Студия становится ловушкой. Каждое её слово в микрофон, каждое прерывистое дыхание — теперь игра на жизнь. Её бывший муж, детектив Марк Тернер, находит в парке куртку сына с GPS-трекером. Следы ведут к их соседу, Брэдли Кроу. Марк вспоминает его голос и понимает — это он. Год назад дочь Брэдли умерла от астмы, и его мир остановился.
Каждое утро в пустой кофейне один стул у окна тихо покачивался. Лиам думал, что это сквозняк, пока в тишине не прозвучал шепот: «Ты видишь нас, да?» София смеялась над его бледностью, но вечером они вместе увидели, как тени от стульев поднялись к потолку, сложившись в цифру — 1947. Эта дата привела их в архив, к старой газетной заметке о пожаре в театре «Эклипс». Тринадцать зрителей, заживо сгоревших в зале. Пожилой бармен Картер предупредил их, не глядя в глаза: они ищут тех, кто сыграет их
Шестнадцатилетняя Эмили живет в сером бунгало с треснувшей плиткой, прячет гитарные медиаторы под матрасом и мечтает о сцене. Ее мать Лиза работает в супермаркете, разгружает коробки, и у нее облупился лак на ногтях. Их жизнь — это завтраки с остывшей овсянкой и ссоры из-за пропущенных школьных дней. Эмили чувствует, что мать проверяет её вещи, как надзиратель. В их дом врывается дядя Дэвид с перегаром и дрожащими руками, просит денег. Чтобы приблизить мечту, Эмили крадёт гитару из ломбарда и
Это место, где время измеряется не часами, а поступлением новых раненых. Где-то рядом грохочут взрывы, а здесь, в палатках, пахнет пылью, антисептиком и кровью. Хирурги, медсёстры — все они на острие. Одна смена сменяет другую, а работа никогда не кончается. Они пытаются спасать жизни, отвоевывая их у смерти под аккомпанемент сирен. Решения нужно принимать за секунды. Ошибка — приговор. Пот течёт по спинам, адреналин заставляет руки дрожать, но сжимать скальпель нужно твёрдо. А между этими