Это история Йоханнеса Реттенбергера, человека, разорванного надвое. Днём он — спортсмен, бегун на длинные дистанции. Его мир — это ритм дыхания, стук сердца о грудную клетку, ровная дорога под ногами. Он методичен, сосредоточен, почти невидим. Но есть и другая дорога, ведущая не к финишу, а к входной двери банка. В этом мире он — призрак, появляющийся на несколько минут, чтобы исчезнуть с добычей. Его жизнь — это идеально отлаженный механизм. Тренировки маскируют физическую форму, необходимую
Март 1943-го. В Братиславу приезжает Йоханн Вайс, офицер гестапо. Его цель — Мирослав Гавел, словацкий инженер. Сестра Мирослава, Лидия, исчезла после ареста. Йоханн уверен: Мирослав знает, где она. В крохотной квартире на улице Капуцинской за разобранным патефоном скрывается радиопередатчик. Мирослав молчит, глядя на пятно кофе на скатерти. Тем временем в Берлине секретарша Эрика Ланц находит в архиве приказ о ликвидации словацкой группы. Она рискует всем — меняет дату в документе и звонит
В сорок восьмом Йозеф возвращается в Мюнхен. Его квартира занята чужими людьми. Мир, который он помнил, исчез. В баре он встречает Эрику, она ищет пропавшего брата. В её глазах — та же потеря. Она передаёт ему ключ. На складе у вокзала они находят ящик с испорченными плёнками. Один снимок — разрушенный мост, дата весны сорок пятого. За ними уже идут люди в плащах. Они бегут в Грац, прячась в угольном вагоне. В копоти и темноте Эрика открывает правду: её брат снимал диверсии, взрывы своих же
Всё началось с часов на башне Анкерур. Они показывали одно и то же время уже третий день, и Лена это заметила. Её брат Флориан, тихий и странный, нашёл во дворе треснувшую куклу. Он говорил, что её пальцы шевелятся в пламени зажигалки, но мать отмахивалась, называя это глупостями. Потом была заброшенная фабрика «Штейрерглаг». Там Лена обнаружила старый дневник 1945 года. Его страницы дословно повторяли её собственные записи, даже с той же ошибкой в слове «Zuckerwatte». Мир начал расползаться по
Каждый вторник Лена прячет письмо в трещине стены за гаражом. По ту стороны Томас находит его, чувствуя под пальцами шероховатость бумаги. Она передаёт рецепты и тёплые слова, он в ответ рисует карты и планы. Его мир — это завод, рокот машин и птицы за окном, которых он кормит хлебом. Её мир — мастерская, запах кожи и тихая тоска. Однажды вечером, когда патруль задерживается, они встречаются лицом к лицу у разбитого фонаря. Лена передаёт лекарства для его сестры, Томас вручает ей кассету с
Судья Ева Крон в сером кабинете натыкается на старое дело об убийстве подростка. Лукас Бекер. В папке не хватает показаний, а на полях — загадочная пометка про адвоката Гольднера. Йонас Гольднер, встреченный в кафе, жуёт булку и говорит с усталой усмешкой: дело закрыли, потому что было удобно. Он не верит, что Ева готова это слушать. Но она уже не может остановиться. В архиве находит фото Лукаса у завода «Штраус-Сталь» — того самого, что снесли через месяц после его смерти. А Йонас в своём
Карл, ветеринар со скотобойни, жил в мире запахов дезинфектора и бетонных стен. Его напарник Томас сообщил новость: городские власти закрывают бойню к пятнице, землю продают под гаражи. Для Карла это была не просто работа. Это было последнее пристанище для одного быка, того самого, с перебитой ногой, которого он когда-то выходил. Он не мог этого допустить. Его дочь Лиша нашла в столе отца странный блокнот с чертежами подземных тоннелей. Она поняла: он задумал спрятать животное. Ночью, смазав
Марии четырнадцать. Её жизнь расколота надвое. В школе — обычные заботы: уроки, взгляды на симпатичного одноклассника Бернхарда, лёгкий трепет. А дома — другой мир, суровый и безрадостный. Её семья принадлежит к консервативному религиозному Братству, где каждый шаг, каждая мысль — под пристальным взглядом Бога, который словно ждёт её промаха. Мать — строгий проводник этой веры, её неустанное «дочь, праведный путь» звучит как приговор. Отец предпочитает отмалчиваться, прячась от конфликтов. А
Спальный район Вены задыхается от аномальной жары. Асфальт плавится, воздух густой и тяжёлый. Жизнь замедляется, выползая на балконы и во дворы. Люди пытаются спастись дешёвым пивом и случайными связями, но это лишь подливает масла в огонь. Напряжение копится, как статическое электричество перед грозой. Соседи, измученные духотой, срываются друг на друге по пустякам. Их будничная жизнь трещит по швам, обнажая давно скрытые раздражение и отчаяние. Ночью вспыхивают ссоры, слышны крики и звон