Джон работает уборщиком в школе, где когда-то мечтал о баскетбольной карьере. Жизнь распорядилась иначе, и теперь он лишь тайком бросает мяч в пустом спортзале по ночам. Его дни — это однообразие и тихая тоска по несбывшемуся. Все меняется, когда НБА объявляет открытый просмотр. Это шанс, который дается раз в жизни. Джон начинает тренироваться с отчаянной решимостью. Его замечают ученики, и их неподдельная поддержка становится для него неожиданным топливом. А потом в его жизни появляется Лиза,
Марк, его пальцы в ссадинах от сетей, таскает ящики с тунцом в доке. Он прячет деньги под кроватью, мечтая о ресторане в старом складе. Его отец, Джозеф, с рюмкой самбуки, ворчит на эту бестолковую затею. Сестра Элайза убирает в отеле, крадёт сигареты у постояльцев и целуется в лифте с Лукой, итальянским гидом, который смеётся, что её мама плюётся в его кофе. София, дочь хозяйки кафе, разбирает посуду, а сама рисует на салфетках купола Флоренции. Мать твердит, что она нужна здесь, а не в
Случайный глюк в Zoom — и на экране вместо коллеги возникает незнакомец. Джейкоб, бариста в испачканной майке, ковыряется в пустой банке из-под арахисовой пасты. «Ты не туда попал», — хрипит он. Так начинается их странное общение на фоне локдауна. Лиза, программистка, жалуется на соседа с перфоратором; он — на погибший без солнца фикус. Через неделю он присылает фото нового кактуса: «Теперь он твой проблемный ребёнок». Они начинают смотреть фильмы вместе. Во время «Крепкого орешка» Лиза
Жизнь Джейкоба Митчелла была размеренной, как стук ключа по двигателю. Обычный механик из Ривертона, он чинил пикапы и пил кофе из треснувшей кружки. Но странности начали подкрадываться тихо: непонятные поправки в счетах, логотип незнакомой компании «Сильверстайн». Потом его сын Итан стал пропускать уроки, тайком пробираясь к старому сараю, где по ночам грузили цистерны. Лора, жена Джейкоба, нашла в рюкзаке сына пустые пробирки. А шериф лишь отмахивался, жуя пончик. Мир сжимался, становясь
В тихом городке, где каждый знает твоё имя, пропадает девочка-подросток. Её мать, учительница, сначала верит в обычные версии, но следов нет. Будто дочь растворилась в воздухе. Тишина в ответах соседей становится оглушительной. Взгляд скользит по шторам на соседних окнах. В старых семейных альбомах она находит фотографии с размытыми силуэтами, а в дневниках дочери — записи о голосах, зовущих из леса. Местные старожилы нехотя вспоминают о проклятии, тянущемся с позапрошлого века. Поиски приводят